Снова был произведен смотр дружине. Приехал, как и в первый раз, все тот же генерал Адлерберг. Первые слова этого генерала были благоприятными: «Вот здесь чувствуется воинская честь: не мужики, по крайней мере».
Подробный осмотр нижних чинов производился как что-то глубоко надоевшее. Чувствовалось, что все это только видимость, совершенно ненужная ни дружине, ни самому генералу.
После того, как часть была обойдена, нижние чины отправились по квартирам. Остались только отделенные, взводные и т.п. чины. Им генерал устроил примерный экзамен. В постановке вопросов и в даче ответов было ясно, что испытующий и испытуемые говорят на равных языках.
Задает генерал вопрос:
— Что такое военная задача?
Ответы получаются самые разнообразные.
— Так что, ваше высокое превосходительство, задача — это когда, например, появится неприятельская конница и нам приказано будет по ней стрелять.
Так ответил один из наших унтеров.
— Правильно, братец, только это ты пример приводишь, а ты скажи прямо, что же такое задача?
Понятно, что мышление унтера не ушло еще от образного, но, удивительное дело, и само высокое превосходительство не избегло того же приема и тоже прибегло к примерам.
На вопрос, что должен взять солдат у своего убитого товарища, последовали тоже довольно разнообразные ответы: патроны, бинт, ружье, хлеб, белье.
— Патроны — это правильно, а остальное — нет. Все это есть или легко доставят, — говорит генерал.
— А еще что?
— Деньги, ваше высокое превосходительство!
— Как деньги? Зачем в бою солдату деньги? Это мерзость, это черт знает что такое!
Генерал проявил всю возможную в данном случае степень негодования, но продолжал дальнейший допрос. Оказалось, что солдату нужно еще взять лопатку, но отнюдь не для того, чтобы при ее помощи укрываться.
— Русский не может защищаться — он нападает. Лопатка нужна для рытья окопов, а окопы нужны для того, чтобы можно было удобней стрелять.
В этом экзамене по преимуществу и заключалась вся соль смотра. Для того чтобы произвести его, нужно было держаться на высоте задачи в продолжении 3-х часов до приезда его высокого превосходительства и 2 часа смотра, т.е. мерзнуть пять часов и услышать, что дружина похожа на воинскую часть и что в этом видна «опытная рука».
Никакой руки, конечно, здесь не чувствовалось, так как все мы знаем, что ни полковник, ни офицеры не ударили палец о палец для того, чтобы научить солдат дружины чему-нибудь нужному для них как будущих защитников окопов или даже, как говорят, творцов наступления на врага…
no subject
Подробный осмотр нижних чинов производился как что-то глубоко надоевшее. Чувствовалось, что все это только видимость, совершенно ненужная ни дружине, ни самому генералу.
После того, как часть была обойдена, нижние чины отправились по квартирам. Остались только отделенные, взводные и т.п. чины. Им генерал устроил примерный экзамен. В постановке вопросов и в даче ответов было ясно, что испытующий и испытуемые говорят на равных языках.
Задает генерал вопрос:
— Что такое военная задача?
Ответы получаются самые разнообразные.
— Так что, ваше высокое превосходительство, задача — это когда, например, появится неприятельская конница и нам приказано будет по ней стрелять.
Так ответил один из наших унтеров.
— Правильно, братец, только это ты пример приводишь, а ты скажи прямо, что же такое задача?
Понятно, что мышление унтера не ушло еще от образного, но, удивительное дело, и само высокое превосходительство не избегло того же приема и тоже прибегло к примерам.
На вопрос, что должен взять солдат у своего убитого товарища, последовали тоже довольно разнообразные ответы: патроны, бинт, ружье, хлеб, белье.
— Патроны — это правильно, а остальное — нет. Все это есть или легко доставят, — говорит генерал.
— А еще что?
— Деньги, ваше высокое превосходительство!
— Как деньги? Зачем в бою солдату деньги? Это мерзость, это черт знает что такое!
Генерал проявил всю возможную в данном случае степень негодования, но продолжал дальнейший допрос. Оказалось, что солдату нужно еще взять лопатку, но отнюдь не для того, чтобы при ее помощи укрываться.
— Русский не может защищаться — он нападает. Лопатка нужна для рытья окопов, а окопы нужны для того, чтобы можно было удобней стрелять.
В этом экзамене по преимуществу и заключалась вся соль смотра. Для того чтобы произвести его, нужно было держаться на высоте задачи в продолжении 3-х часов до приезда его высокого превосходительства и 2 часа смотра, т.е. мерзнуть пять часов и услышать, что дружина похожа на воинскую часть и что в этом видна «опытная рука».
Никакой руки, конечно, здесь не чувствовалось, так как все мы знаем, что ни полковник, ни офицеры не ударили палец о палец для того, чтобы научить солдат дружины чему-нибудь нужному для них как будущих защитников окопов или даже, как говорят, творцов наступления на врага…