Применительно к цитированному вами стихотворению — его на много какую конкретику можно натянуть, и, конечно, это восприятие. Например, в предлютеровский период как раз та часть, которая не цитирована, выглядит вполне актуально, а первую можно приложить хоть к Пятикнижию, хоть к первому крестовому.
Но Гумилёв-то писал это в 1919 (вроде бы). Какой силы слова и разрушенных городов ему _тогда_ не хватало?
К чему эта бюрократическая пастораль:
Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро и зло, Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число.
Если это не что-то вытянутое из загашников — то что же он в тот год _так_ воспринимал?
no subject
Применительно к цитированному вами стихотворению — его на много какую конкретику можно натянуть, и, конечно, это восприятие. Например, в предлютеровский период как раз та часть, которая не цитирована, выглядит вполне актуально, а первую можно приложить хоть к Пятикнижию, хоть к первому крестовому.
Но Гумилёв-то писал это в 1919 (вроде бы). Какой силы слова и разрушенных городов ему _тогда_ не хватало?
К чему эта бюрократическая пастораль:
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Если это не что-то вытянутое из загашников — то что же он в тот год _так_ воспринимал?