watermelon83 (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
watermelon83) wrote2021-05-10 09:01 am
watermelon83) wrote2021-05-10 09:01 am
Entry tags:
Заключенные
- советское кино в жанре chekist-exploitation и women in prison (ранняя версия "Девчат"), 1936 год.
Пока наш неизменно трезвый (в недавнем прошлом - хронически пьяный) механик загружает ленту, а вы рассаживаетесь согласно купленным билетам, спешу сделать маленькое техническое сообщение. Маленькое, но радостное!
Итак, товарищи, наш киноклуб им. т. Тыквы-Горбушкина возобновляет свою работу: выделены фонды и уже закуплены киноленты, которых нам хватит до конца текущего года.
Он, кстати, юбилейный - в мае 2016 года мы посмотрели "Если завтра война", а всего за пять лет было показано более трех десятков фильмов, не считая специальных выпусков кинопанорамы, с обзорами и оплёвами.
Жидкие аплодисменты.
Вредители, убийцы, кулаки и прочая интеллигенция.
Вредительницы, убийцы, кулацкие жены и прочая проституция.
Ненавидим советскую власть, через что и страдаем!..
У, контрики, прислали вас на нашу буденовку!
Инженер, а ныне разоблаченный вредитель и осужденный Боткин, узнает в толпе новоприбывших своего институтского товарища - тоже сволочь с высшим образованием.
Вот она, эта вредительская личность - не признающий (мерзавец, а) своей вины инженер-вредитель Садовский.
Будем вредить вместе, - думает Боткин и уходит, гнусно усмехнувшись институтскому однокашнику.
А в это время вор-рецидивист Лимон вместе с напарником крадут у интеллигента портсигар.
Его же - не инженера, а портсигар - забирает себе уважаемый и авторитетный бандит Константин Дорохов, он же Костя-капитан, который тоже прибыл в лагерь вместе с Лимоном и Садковским. Держитесь меня, говорит он уркаганам, на ходу сколачивая новую банду.
Комендант лагеря - из ВОХРы - зовет инженера для приватного разговора с гражданином начальником.
Начальник лагеря не только вооружен сверхкрупным бюстом Лучшего Друга и Учителя всех чекистов, но и портретом Лучшего Учителя и Друга всех сознательных заключенных. Вместе с самим начальником, уютно расположившимся посреди гипсово-красочных копий товарища Сталина, троица пристально смотрит на Садковского - причем оба Сталина делают это с нескрываемой ироничностью: "Попал ты, брат, как кур во щи - теперь держись!", - как бы говорят выражения их морд.
Сам инженер делает лицо куриной жопой и говорит, что его сослали сюда на десять лет, а за что... В общем, я ведь осужденный, я враг советской власти - какие у нас могут быть отношения, гражданин начальник?
Упорно тыкающий всем чекист (фамилию его мы узнаем из титров - он, конечно же, Громов, такой же, как Джугашвили - Сталин) легко отмахивается от Садковского.
Ты, говорит Садковскому Громов, в первую очередь инженер, а уже потом разоблаченный враг-вредитель. Принимай участок, начинай новую жизнь - жду отчета, так что пиздуй в барак.
А в бараке - одном из многих - уркаганы поют песни антисоветского содержания, в смысле нежелания выходить на работу, чтобы честным трудом искупать в водах строящегося Беломорканала свое грязное прошлое и таки искупить вину перед народом, который сперва дал им жизнь, а потом милостиво не стал забирать.
Эту постыдную картину и застает Костя-капитан со своей кодлой.
Далее происходит демонстративное черенкование (с) самого наглого уголовника и наш Константин начинает интересоваться как тут у них с девочками.
А с девочками у нас, браток, туго.
На поверку, однако, все оказывается не так уж и плохо - проходит всего несколько минут и с дружеским визитом из женских бараков к Косте-капитану приходит Соня, матерая убийца. Позади нее - верные боевые карлицы.
В бараке ощутимо начинает пахнуть сексом (и, вероятно, носками), но оказывается, что Костя и Сонька давние знакомые - не по этой, а по бандитской части.
ГУЛАГ - воссоединяет!
Я, говорит Костя, чекистов ненавижу - и работать. Я им покажу тут ударные темпы!.. Экран зловеще затемняется.
А потом вспыхивает вновь!
Договорившись с Соней насчет совместного саботажа, Костя-капитан дает команду - барак на работы не выходит!
А в это время в избушке инженера Боткина.
- Я уже подумал, голубчик, что Вы решили работать...
- Что Вы, как можно - я помню все наши разговоры на воле. Буду вредить, как и прежде.
- Какой Вы молодец. Возьмите вон тот сухарь, он помягче.
Происходит ключевое событие ленты.
Так, секундочку... где я все это видел? Ах, да - точно.
Большой начальник вместе с маленьким (небольшим) осматривают поле трудовой битвы и каналоармейцев Родины.
Большой недоволен - сроки, срываются сроки! А почему? Смелая чекистская формулировка задания натолкнулась на нерадивое техническое исполнение - вот почему.
Видите тачку? А это вредительство.
Ты, говорит зека младший начальник (это Громов, кто не узнал) - ты поближе к колесу наваливай, чтоб на него давило, а не на рукоятки! Понял? Ну, пошел.
А вы - это уже к инженеру - вы почему не объясняете? А почему у вас люди не одеты? Это же ваш участок!
Так и сказал, не вру.
Инженер потрясен технической эрудицией чекиста.
Но враг тоже не спал и -
Лимон и второй хуй, буду звать его Беретом (точнее не буду, потому что больше мы его не увидим), подзывают паренька из своего барака - того, что посмел выйти на работу - и нещадно пиздят, но не ему, а его.
Ударник пытается убежать (чтобы его больше не ударяли), но вязнет в снегу и отчаянно вопит.
Несмотря на то, что вокруг сотни людей с кайлом (и не одним), а также периодически раздаются взрывы (там где товарищ кайло не справляется - на помощь приходит гражданин динамит), крики паренька не остаются неуслышанными.
Помощь уже близка - помощь рядом!..
Избитый.
Кто-то в их бараке мутит воду, проницательно замечает большой начальник. Все таки, что значит - чекист, а? Догадался, понял. Одна беда - как узнать, кто это делает? Главный чекист и его товарищи с чистыми руками могут почти все, даже превратить человека в скотину, но вести картотеку каналоармейцев - выше их сил. Надо понимать, что текучка кадров и строгое следование нормам права советской юстицией делают эти буржуазно-бюрократические тонкости практически ненужными, но... как же все-таки узнать кто мутит воду? Можно было бы, наверное, спросить у потерпевшего, благо он из того же барака, но бедняге, видимо, отбили память и толку от него немного.
Приказано начать следствие.
Чуть позже в бараке Соньки.
Неустановленная бандерша (не та, что вы подумали, а по женской части) поет нечто малокультурное по содержанию и романтическое по форме.
Матерая убивца и бандитка Клава Кока учит молоденькую проститутку бросаться камнями.
Ты не злись, не злись, - говорит она ей - я вот тебя убить хочу, а не злюсь. Ты с расчетом бросай, дура. А ну, улыбнись-ка!
Сама Сонька мучается от женской и социальной неудовлетворенности, от чего хочет водки и чтобы молящиеся поскорее заткнулись.
Девчата! Начальство идет!
Все тут же принимаются наводить марафет.
Человек с лицом Жукова и позой Керенского входит в барак. Это тот самый большой начальник, а с ним, как всегда, Громов и остальная сволочь, ромбами пореже. И зачем-то инженер Садовский, никакой роли в этой сцене не сыгравший.
Сонька демонстративно лежит к начальству задом.
А затем и передом.
Начальство побольше начинает играть бровями, а поменьше - желваками. Инженер Садовский неловко двигает усами.
Завязывается короткий разговор, из которого выясняются некоторые подробности биографии обоих:
- большой начальник видит Соню впервые в жизни, а также имеет отца-рабочего, помершего от металла и чахотки
- Сонька о большом уже слышала, видит тоже первый раз, а кроме того имеет отца-рабочего, скончавшегося от железной дороги, на которой он имел честь работать
Вот, удовлетворенный смертью обоих, резюмирует Большой, мы еще поговорим с тобой об этом, а пока - бывай здорова.
Потрясенная и ничего не понимающая Сонька пишет записку Косте, а сама окончательно впадает в депрессию.
Чекисты себе этой слабости позволить не могут.
Однако зека, вызванный для приватного разговора, сотрудничать отказался.
Мы ж тебя, гниду, сгноим на общих - хочет, наверное, сказать воспитатель, но сдерживается.
А зека продолжает упорствовать. Я, говорит он, не вор какой, а мошенник - любую печать могу (и правда, могёт - тут же, при куме, лепит печать при помощи чернил и слюней).
Обратите внимание на муляжи фашистов и филонов, уютно расположившиеся в помещении культурно-воспитательной части.
Далее в комнату входит какой-то хуй, при ближайшем рассмотрении оказавшийся не каким-то, а ударным, то есть ударником. Он хорошо знаком с мошенником и тот на голубом глазу сдает ему Костю, а хуй на нем же - на голубом - сразу вываливает все это воспитателю.
Очень жизненное кино.
Зека немедленно понимает какого дурака он свалял и умоляет его не выдавать, поскольку капитан человек горячий и зарежет за милую душу.
У тебя теперь обратное дороги нет, паря - только с нами, только до победы мировой революции и социализма в отдельной взятой стране, только в обратном порядке. Не перепутай, а то в политические попадешь! А сейчас бери карандаш и иди рисуй Костю-капитана для стенгазеты.
Спасибо!
Между темв замке шефа.
У начальника бюста нет - только портрет. Я имею ввиду потрет товарища Сталина, конечно же.
С трудом уговорив Соньку закурить, начальник (большой) начинает разговор по душам.
И совсем скоро сидящие в приемной начинают слышать крики Сони.
Я пропащая!.. Кончайте меня, кончайте! Дайте мне яду, хоть всех нас потравите!
Дурочка, зачем? А работать-то кто тогда будет?.. Вот оно, отсутствие сознательности в чистом виде.
Ты сопля, отечески говорит ей Большой - ты еще в люльке лежала, когда я на каторге оказался. А знаешь почему? А ради кого? Ради таких как ты - чтобы они сидели тут... т.е. наоборот, чтобы они не сидели тут, но раз уж ты села и именно сюда, то... так, ладно, давай еще по одной.
Соня потрясена мудрой правдой старого большевика.
- У тебя дети есть? Мальчик там или девочка?
- Не знаю... может и есть.
- А у меня дочка.
И в самом деле.
Забытые материнские чувства заставляют Соню признаваться в самом страшном - она и воровала, и убивала.
Но политических ошибок же не было?
Что вы, никогда, я честная воровка.
А вот почитай, что пишет бывший босяк Максим Горький таким как ты: вот его письмо перековавшемуся уголовнику - почитай-почитай, ты же грамотная.
Комендант недоволен: "Три часа разговаривает с такой ничтожной гадюкой! И носит три ромба... Не пойму."
Он и на Ягоду похож немножко.
Пока "ничтожная гадюка" читала Максима Горького -
Безбожно проливая водку (нет, правда - я так даже воду не наливаю, полстакана на пол пролил, сволочь), Костя пытается напоить Соню, но та уже наполнена максимально горьким содержанием и пить отказывается. Более того, тут же сообщает потрясенному Косте, что собирается завтра выйти на работу.
Соль земли теряем, лучших людей - говорит капитан (серьезно - так и сказал) и добивает бутылку самостоятельно.
Пусть и меня попробуют теперь взять в оборот!
На следующее утро в барак приходят воспитатель и ударник - они вешают стенгазету и всех собак на Костю.
Я ударник, - говорит ударник, - мне срок скостили, а ты так и помрешь дураком, понял-нет?
Братва! Кто за меня и чтоб не выходить за работу - руку вверх!
Все послушно тянут руки, а ударник, как обычно, играет мордой лица и молчит. И в самом деле, что тут сказать - чисто демократическая форма, не подкопаешься.
Коля отходит отметить свою победу водой из чайника и замечает "стеннушечку".
А кто это у нас такой, кто "фашистский полпред"? Это уже, пардон, не уголовка - это в штаб Духонина можно отправиться, как говорили раньше.
Ножа мне, ножа! Полпайки за ножа!
На!
По дрожащему виду малера, капитан быстро понимает кто автор пасквиля и пытается зарезать негодяя. Что интересно - присутствующие неподалеку воспитатель и ударник усиленно делают вид, что происходящее их не касается, зато Костины друзья по бараку держат атамана что есть мочи.
Тогда доведенный до отчаяния нелогичностью этой сюжетной линии и общим житейским тупиком, он начинает пилить самого себя, позерски вырезая на груди букву Х.
Приходит врач, но капитан отказывается перебинтовываться - истеку, говорит он, кровью, но на работу не выйду.
Ударник.
Кстати, он немного похож на одного из приспешников Фантомаса - того, что кочевал из части в часть, а в шотландской серии попал в плен к главным героям.
Входит Соня и успокаивает Костю - веришь, мне спрашивает она его. Верю, отвечает тот. Тогда бинтуйся, сукин сын!
Бинтуется.
Спустя какое-то время.
Увлекли-таки, а? Эх ты, а еще вредителем был, советскую власть ненавидел!
Да ты заебал меня уже этим вредительством! Я работать хочу! Я инженер! У меня руки горят!
Когда Садовский уходит, Боткин снимает трубку - какая роскошь, кстати... - и звонит Громову.
- Алю! Алю! Это инженер Боткин, можно к вам?
Что значит - вовремяпостучать позвонить!
Громов принимает макет Боткина (не самого инженера, конечно, а шлюза и участка канала).
Вот, показывает Громов вошедшему Садовскому - вот, человек. Взял и сделал, а ты что, инженер?
А я вам отчет принес.
Уходит.
Вот, гусь... Не знает ничего - ни где лес брать будет, ни как.
Знаете что? Возьмешь группугенерала Кемпфа капитана Кости и поплывешь вверх по реке (плавает, как известно, говно) в указанную точку.
Костя? Но он же уголовник!
А ты вредитель, почти враг народа!
Да, точно.
Входит Костя и начинает обижаться на то, что Громов ему тыкает. А это я с тобой по-свойски поговорить хотел, отвечает ему начальник лагеря и ставит смелую производственную задачу - сплавать и сплавить.
Комендант приходит с винтовкой и двумя будущими вохровцами.
Партия и правительство доверяют вам ответственную задачу!
Примерно так рождалась и Росгвардия.
Входит врач, попытавшийся было сделать ноги после известия о том, что ему предстоит плавание вместе с Костей и петрово-бошировымт местного разлива.
Да ну нахер!
Он, конечно, поплывет, но больше мы его не увидим.
Начинается подготовка к смертельно опасному рейду - кульминации фильма и истории.
Костя принимает махорку и...
И нещадно пиздит Лимона, попытавшего стибрить пайки.
При этом, отобранные взад пайки капитан почему-то не сдает на ответственное хранение, а кладет себе по карманам.
Пока происходят эти важные события и кто-то получает в морду, Соня узнает об отплытии Кости в суицидал-мишн.
Богомолка пытается отстановить ее, но безуспешно.
Где он?
На пристани он.
Конец сцены, снятой непонятно зачем.
Она все же успевает к парахеру, но капитан прячется, потому что ему стыдно. Он почему-то забыл о разговоре с Соней и считает, что та начнет его высмеивать.
Далее происходит сценка потрясающей художественно-технической ценности и потому названная мною "Два капитана".
- Интересуюсь, почему не даете полный ход?
- Спешить некуда...
- Слушайте, капитан - вы давно купались? Мои гладиаторы могут вас искупать.
- Полный!
- Я выполняю ответственное государственное задание. Давайте самый полный.
- Что вы меня учите?..
- Капитан, мне терять нечего.
- Самый полный!
- А теперь с вашей головы не упадет ни один волос.
Молча снимает фуражку.
Мы все ждали кульминацию, а получили вот это -
Победной походкой, с хлыстом в руке (sic), возвращался Костя-капитан из плавания. И обратите внимание на плакат - каналоармейская пресса уже успела отметить его подвиг.
Мимо шла секретарша Садовского - судя по всему, из вольнонаемных.
Флиртует.
В кабинете у Громова.
Ай молодец! Тебе год скостим, а твоим орлам - по три месяца, каждому! Я слышал ты на баяне любишь? Будет тебе, заказал в центре!
Входит инженер и получает выговор. Цитирую дословно:
- К чему же разыгрывать петрушку? Доклад? Полторы тыщи иностранных слов! За иностранные слова не спрячешься... Вы думаете, что государством управляют легкомысленные и невежественные люди? Я вот соберу инженеров и прочитаю им ваш доклад, с моими комментариями... Вас насмех поднимут!..
- Этот разговор входит в программу отношений начальник-подчиненный?
- Большевики, как вам известно, всегда действуют по программе.
Пристыженный инженер просит вернуть доклад и обещает переделать все на три страницы - для самых умных и чекистов.
В общем, все по классике.
Между тем, Костя прячется от Сони под шконкой, но та, будучи матерой сиделицей, легко его обнаруживает и вызывает на соцсоревнование между бригадами.
Вот это современно, это по-феминистически.
Правда в процессе выясняется что наш капитан своими руками нихуя еще не сделал и только присвоил себе плоды труда бригады - слова Сони - но это, конечно, детали, а потому вызов принимается.
Начинается упорная борьба.
На этот раз Костя ебашит вместе со всеми, чем вызывает одобрении у Сони.
А к Садовскому приезжает маман. Нет-нет, что вы! Советская власть не воюет со старухами - это свидание.
Тут начинаются взрывы и старушку прячут за валуном.
Она узнает в портсигаре сына, т.е. владельца, а Костя возвращает украденную вещь, попросив передать инженеру, что это было в последний раз (в смысле воровства, а не возвращения).
Сам инженер в этот момент разоблачает своего бывшего коллегу по вредительству.
- Как Вы работаете?!
- Так же как и Вы на воле...
- Переделать!
Паралелльно с этим зека качают чекиста за добрые слова о стройке и обещания каких-то преференций (извините, я в этот момент как падла сюпал чай и ничего не услышал).
Ой, сынок, а лагерь пошел тебе на пользу - загорел, возмужал, начальник! А я думала тут каторга!
Баян Костя использует главным образом для того, чтобы пленить сердце прекрасной секретарши.
- Это было у моря, где ажурная пена ("пэна"), где встречается редко городской экипаж... Девушка произносит стих дореволюционного контрреволюционного поэта Игоря Северянина.
Королева играла — в башне замка — Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Почувствовав неладное на слове "королева", Костя-капитан стремительно меняет ритм и начинает ухабисто играть какую-то польку-дристуху с выходом - я бы сказал, что это страшная фига в кармане советской власти, но очевидно, что создатели этого говна в техническом смысле от уголовника ушли вперед, а в культурном - нет, поэтому всё наверняка искренне, без каких-либо попыток уесть.
Погодин, автор знаменитой пьесы "Аристократы", по которой и поставлен этот актуальный для первой половины тридцатых годов фильм (сильно опоздав с экранизацией, режиссер лишил себя всесоюзной славы), был "рабоче-крестьянской костью", а потому "всегда откликался в духе социалистического реализма на актуальные в тот или иной момент проблемы развития Советского Союза; его пьесы свидетельствуют о незаурядном драматургическом даровании писателя, но по качеству все они очень различны". Червяков, снявший этот шедевр, вообще являлся одним из тех кому "предстояло впервые порвать с традициями буржуазного... фильма".
Видите дыры в сюжете? Это следы разрыва с традициями буржуазных фильмов.
Потом Костя рассказывает умственно-отсталой девушке о том, что он летчик-полярник и, очевидно испытывая к ней глубокого всепоглощающего чувства, трахает ее. Довольно смелая для советского кинематографа сцена - сначала он, отложив баян, начинает ее лапать, а потом нам показывают бурное течение реки.
Вот оно.
Одевшись, капитан-летчик замечает, что советский баян сделан с советским же качеством, а потому у него отклеились... клавиши? я не специалист, а в общем - ему нужен клей и секретарша просит зайти потом к ней, она сумеет достать пару капель для мужественного полярника-ударника.
Однако тут в дело вступает...
Он скептичен и саркастичен.
Такого кадра себе нарисовала!.. Образованный, революционер!
Капитан что ли?
Этот?
Фейспалм и рыдания.
Запятую вижу, а где точка?
Эх вы, интеллигенция...
На следующее утро.
Сбежал? Дезертировал? Он теперь умер для нас, товарищи. А так... я бы его своими руками! За работу!
И пулемет застрочил вновь. (с)
Побег? Обыскать, найти!
А Костя-капитан не сбежал, а Костя-капитан тут, в лагере.
Как?!
Клею пожалел, гад? Костя получает всё - и клей, и даже приватный танец Макса на столе (пляши, сказал, сволочь, я развлекаться желаю), но его ничего это не радует.
Вот он, гражданин комендант, вот этот опасный тип!
Начинается погоня в духе шоу Бенни Хилла.
Это я... Далее капитан пересказывает историю с клеем, но чекист уже держал записку (не себя, конечно, а секретарши), чекист уже знает - классовый враг спровоцировал честного вора.
- Комендант? Арестовать секретаршу Садовского на пятнадцать суток!
И правильно, вольнонаемная ты, али какая, но нельзя же так подводить общее дело! Чуть соревнование не сорвала, а это уже - вредительство.
Раскаявшийся Костя возращается на стройку с запиской, но уже от чекиста.
Там его долго пиздят ногами и руками.
Сбежал? Поймали?
Нит!
И тачки вновь покатились вперед (а потом назад, а потом опять вперед и так день за днем).
Как-то так.
Большой начальник (с маленькой дочкой) сообщает обоим инженерам, что они освобождены и представленны к наградам.
Боткин зловеще сверкает линзами.
А Садовский начинает рассказывать чекистам о том, что он на суде не признавал вредительства, а теперь признает и даже более того - первое время в лагере он им тоже занимался.
А мы все знали, смеется Громов, но верили в вашу перековку и не ошиблись!
Так ты меня обманывал? Я думала, что большевики тебя ни за что отправили на каторгу, я роптала на советскую власть (sic, нахуй) а ты и правда вредителем был? Нет, ты мне сейчас все, как матери, объяснишь!
Веселый смех.
- Эх, маманя, - вклинивается Костя-капитан, - я вас уверяю! жизнь - очень трогательная комбинация!
Вдохновленный Садовский вызывается продолжить работу и обещает возвести гидростанцию на "нашей плотине".
Соня тоже тут - теперь она твердо знает, что у нее есть дочь и даже показывает дочери Большого ее фотокарточку. А вот что у них с Костей нам не говорят и это обидно.
Зато я могу показать вам пример другой, настоящей Сони - и ее перековки.
Прекрасный финал.
Подводя итоги - фильм барахло, как по замыслу, так и по исполнению. Актеры играют неубедительно, красивых баб нет, а для такого кино это смерти подобно.
Но сюжет стопроцентно наш, лента зовет. К сожалению, кинопродукт подали аж в декабре 1936 года, когда звезда т. Ягоды уже и закатилась, и укатилась псу под хвост, вместе с перековкой и прочими исправлениями, а потому фильм почти что сразу устарел и не остался в памяти народной.
Пока наш неизменно трезвый (в недавнем прошлом - хронически пьяный) механик загружает ленту, а вы рассаживаетесь согласно купленным билетам, спешу сделать маленькое техническое сообщение. Маленькое, но радостное!
Итак, товарищи, наш киноклуб им. т. Тыквы-Горбушкина возобновляет свою работу: выделены фонды и уже закуплены киноленты, которых нам хватит до конца текущего года.
Он, кстати, юбилейный - в мае 2016 года мы посмотрели "Если завтра война", а всего за пять лет было показано более трех десятков фильмов, не считая специальных выпусков кинопанорамы, с обзорами и оплёвами.
Жидкие аплодисменты.
Вредители, убийцы, кулаки и прочая интеллигенция.
Вредительницы, убийцы, кулацкие жены и прочая проституция.
Ненавидим советскую власть, через что и страдаем!..
У, контрики, прислали вас на нашу буденовку!
Инженер, а ныне разоблаченный вредитель и осужденный Боткин, узнает в толпе новоприбывших своего институтского товарища - тоже сволочь с высшим образованием.
Вот она, эта вредительская личность - не признающий (мерзавец, а) своей вины инженер-вредитель Садовский.
Будем вредить вместе, - думает Боткин и уходит, гнусно усмехнувшись институтскому однокашнику.
А в это время вор-рецидивист Лимон вместе с напарником крадут у интеллигента портсигар.
Его же - не инженера, а портсигар - забирает себе уважаемый и авторитетный бандит Константин Дорохов, он же Костя-капитан, который тоже прибыл в лагерь вместе с Лимоном и Садковским. Держитесь меня, говорит он уркаганам, на ходу сколачивая новую банду.
Комендант лагеря - из ВОХРы - зовет инженера для приватного разговора с гражданином начальником.
Начальник лагеря не только вооружен сверхкрупным бюстом Лучшего Друга и Учителя всех чекистов, но и портретом Лучшего Учителя и Друга всех сознательных заключенных. Вместе с самим начальником, уютно расположившимся посреди гипсово-красочных копий товарища Сталина, троица пристально смотрит на Садковского - причем оба Сталина делают это с нескрываемой ироничностью: "Попал ты, брат, как кур во щи - теперь держись!", - как бы говорят выражения их морд.
Сам инженер делает лицо куриной жопой и говорит, что его сослали сюда на десять лет, а за что... В общем, я ведь осужденный, я враг советской власти - какие у нас могут быть отношения, гражданин начальник?
Упорно тыкающий всем чекист (фамилию его мы узнаем из титров - он, конечно же, Громов, такой же, как Джугашвили - Сталин) легко отмахивается от Садковского.
Ты, говорит Садковскому Громов, в первую очередь инженер, а уже потом разоблаченный враг-вредитель. Принимай участок, начинай новую жизнь - жду отчета, так что пиздуй в барак.
А в бараке - одном из многих - уркаганы поют песни антисоветского содержания, в смысле нежелания выходить на работу, чтобы честным трудом искупать в водах строящегося Беломорканала свое грязное прошлое и таки искупить вину перед народом, который сперва дал им жизнь, а потом милостиво не стал забирать.
Эту постыдную картину и застает Костя-капитан со своей кодлой.
Далее происходит демонстративное черенкование (с) самого наглого уголовника и наш Константин начинает интересоваться как тут у них с девочками.
А с девочками у нас, браток, туго.
На поверку, однако, все оказывается не так уж и плохо - проходит всего несколько минут и с дружеским визитом из женских бараков к Косте-капитану приходит Соня, матерая убийца. Позади нее - верные боевые карлицы.
В бараке ощутимо начинает пахнуть сексом (и, вероятно, носками), но оказывается, что Костя и Сонька давние знакомые - не по этой, а по бандитской части.
ГУЛАГ - воссоединяет!
Я, говорит Костя, чекистов ненавижу - и работать. Я им покажу тут ударные темпы!.. Экран зловеще затемняется.
А потом вспыхивает вновь!
Договорившись с Соней насчет совместного саботажа, Костя-капитан дает команду - барак на работы не выходит!
А в это время в избушке инженера Боткина.
- Я уже подумал, голубчик, что Вы решили работать...
- Что Вы, как можно - я помню все наши разговоры на воле. Буду вредить, как и прежде.
- Какой Вы молодец. Возьмите вон тот сухарь, он помягче.
Происходит ключевое событие ленты.
Так, секундочку... где я все это видел? Ах, да - точно.
Большой начальник вместе с маленьким (небольшим) осматривают поле трудовой битвы и каналоармейцев Родины.
Большой недоволен - сроки, срываются сроки! А почему? Смелая чекистская формулировка задания натолкнулась на нерадивое техническое исполнение - вот почему.
Видите тачку? А это вредительство.
Ты, говорит зека младший начальник (это Громов, кто не узнал) - ты поближе к колесу наваливай, чтоб на него давило, а не на рукоятки! Понял? Ну, пошел.
А вы - это уже к инженеру - вы почему не объясняете? А почему у вас люди не одеты? Это же ваш участок!
Так и сказал, не вру.
Инженер потрясен технической эрудицией чекиста.
Но враг тоже не спал и -
Лимон и второй хуй, буду звать его Беретом (точнее не буду, потому что больше мы его не увидим), подзывают паренька из своего барака - того, что посмел выйти на работу - и нещадно пиздят, но не ему, а его.
Ударник пытается убежать (чтобы его больше не ударяли), но вязнет в снегу и отчаянно вопит.
Несмотря на то, что вокруг сотни людей с кайлом (и не одним), а также периодически раздаются взрывы (там где товарищ кайло не справляется - на помощь приходит гражданин динамит), крики паренька не остаются неуслышанными.
Помощь уже близка - помощь рядом!..
Избитый.
Кто-то в их бараке мутит воду, проницательно замечает большой начальник. Все таки, что значит - чекист, а? Догадался, понял. Одна беда - как узнать, кто это делает? Главный чекист и его товарищи с чистыми руками могут почти все, даже превратить человека в скотину, но вести картотеку каналоармейцев - выше их сил. Надо понимать, что текучка кадров и строгое следование нормам права советской юстицией делают эти буржуазно-бюрократические тонкости практически ненужными, но... как же все-таки узнать кто мутит воду? Можно было бы, наверное, спросить у потерпевшего, благо он из того же барака, но бедняге, видимо, отбили память и толку от него немного.
Приказано начать следствие.
Чуть позже в бараке Соньки.
Неустановленная бандерша (не та, что вы подумали, а по женской части) поет нечто малокультурное по содержанию и романтическое по форме.
Матерая убивца и бандитка Клава Кока учит молоденькую проститутку бросаться камнями.
Ты не злись, не злись, - говорит она ей - я вот тебя убить хочу, а не злюсь. Ты с расчетом бросай, дура. А ну, улыбнись-ка!
Сама Сонька мучается от женской и социальной неудовлетворенности, от чего хочет водки и чтобы молящиеся поскорее заткнулись.
Девчата! Начальство идет!
Все тут же принимаются наводить марафет.
Человек с лицом Жукова и позой Керенского входит в барак. Это тот самый большой начальник, а с ним, как всегда, Громов и остальная сволочь, ромбами пореже. И зачем-то инженер Садовский, никакой роли в этой сцене не сыгравший.
Сонька демонстративно лежит к начальству задом.
А затем и передом.
Начальство побольше начинает играть бровями, а поменьше - желваками. Инженер Садовский неловко двигает усами.
Завязывается короткий разговор, из которого выясняются некоторые подробности биографии обоих:
- большой начальник видит Соню впервые в жизни, а также имеет отца-рабочего, помершего от металла и чахотки
- Сонька о большом уже слышала, видит тоже первый раз, а кроме того имеет отца-рабочего, скончавшегося от железной дороги, на которой он имел честь работать
Вот, удовлетворенный смертью обоих, резюмирует Большой, мы еще поговорим с тобой об этом, а пока - бывай здорова.
Потрясенная и ничего не понимающая Сонька пишет записку Косте, а сама окончательно впадает в депрессию.
Чекисты себе этой слабости позволить не могут.
Однако зека, вызванный для приватного разговора, сотрудничать отказался.
Мы ж тебя, гниду, сгноим на общих - хочет, наверное, сказать воспитатель, но сдерживается.
А зека продолжает упорствовать. Я, говорит он, не вор какой, а мошенник - любую печать могу (и правда, могёт - тут же, при куме, лепит печать при помощи чернил и слюней).
Обратите внимание на муляжи фашистов и филонов, уютно расположившиеся в помещении культурно-воспитательной части.
Далее в комнату входит какой-то хуй, при ближайшем рассмотрении оказавшийся не каким-то, а ударным, то есть ударником. Он хорошо знаком с мошенником и тот на голубом глазу сдает ему Костю, а хуй на нем же - на голубом - сразу вываливает все это воспитателю.
Очень жизненное кино.
Зека немедленно понимает какого дурака он свалял и умоляет его не выдавать, поскольку капитан человек горячий и зарежет за милую душу.
У тебя теперь обратное дороги нет, паря - только с нами, только до победы мировой революции и социализма в отдельной взятой стране, только в обратном порядке. Не перепутай, а то в политические попадешь! А сейчас бери карандаш и иди рисуй Костю-капитана для стенгазеты.
Спасибо!
Между тем
У начальника бюста нет - только портрет. Я имею ввиду потрет товарища Сталина, конечно же.
С трудом уговорив Соньку закурить, начальник (большой) начинает разговор по душам.
И совсем скоро сидящие в приемной начинают слышать крики Сони.
Я пропащая!.. Кончайте меня, кончайте! Дайте мне яду, хоть всех нас потравите!
Дурочка, зачем? А работать-то кто тогда будет?.. Вот оно, отсутствие сознательности в чистом виде.
Ты сопля, отечески говорит ей Большой - ты еще в люльке лежала, когда я на каторге оказался. А знаешь почему? А ради кого? Ради таких как ты - чтобы они сидели тут... т.е. наоборот, чтобы они не сидели тут, но раз уж ты села и именно сюда, то... так, ладно, давай еще по одной.
Соня потрясена мудрой правдой старого большевика.
- У тебя дети есть? Мальчик там или девочка?
- Не знаю... может и есть.
- А у меня дочка.
И в самом деле.
Забытые материнские чувства заставляют Соню признаваться в самом страшном - она и воровала, и убивала.
Но политических ошибок же не было?
Что вы, никогда, я честная воровка.
А вот почитай, что пишет бывший босяк Максим Горький таким как ты: вот его письмо перековавшемуся уголовнику - почитай-почитай, ты же грамотная.
Комендант недоволен: "Три часа разговаривает с такой ничтожной гадюкой! И носит три ромба... Не пойму."
Он и на Ягоду похож немножко.
Пока "ничтожная гадюка" читала Максима Горького -
Безбожно проливая водку (нет, правда - я так даже воду не наливаю, полстакана на пол пролил, сволочь), Костя пытается напоить Соню, но та уже наполнена максимально горьким содержанием и пить отказывается. Более того, тут же сообщает потрясенному Косте, что собирается завтра выйти на работу.
Соль земли теряем, лучших людей - говорит капитан (серьезно - так и сказал) и добивает бутылку самостоятельно.
Пусть и меня попробуют теперь взять в оборот!
На следующее утро в барак приходят воспитатель и ударник - они вешают стенгазету и всех собак на Костю.
Я ударник, - говорит ударник, - мне срок скостили, а ты так и помрешь дураком, понял-нет?
Братва! Кто за меня и чтоб не выходить за работу - руку вверх!
Все послушно тянут руки, а ударник, как обычно, играет мордой лица и молчит. И в самом деле, что тут сказать - чисто демократическая форма, не подкопаешься.
Коля отходит отметить свою победу водой из чайника и замечает "стеннушечку".
А кто это у нас такой, кто "фашистский полпред"? Это уже, пардон, не уголовка - это в штаб Духонина можно отправиться, как говорили раньше.
Ножа мне, ножа! Полпайки за ножа!
На!
По дрожащему виду малера, капитан быстро понимает кто автор пасквиля и пытается зарезать негодяя. Что интересно - присутствующие неподалеку воспитатель и ударник усиленно делают вид, что происходящее их не касается, зато Костины друзья по бараку держат атамана что есть мочи.
Тогда доведенный до отчаяния нелогичностью этой сюжетной линии и общим житейским тупиком, он начинает пилить самого себя, позерски вырезая на груди букву Х.
Приходит врач, но капитан отказывается перебинтовываться - истеку, говорит он, кровью, но на работу не выйду.
Ударник.
Кстати, он немного похож на одного из приспешников Фантомаса - того, что кочевал из части в часть, а в шотландской серии попал в плен к главным героям.
Входит Соня и успокаивает Костю - веришь, мне спрашивает она его. Верю, отвечает тот. Тогда бинтуйся, сукин сын!
Бинтуется.
Спустя какое-то время.
Увлекли-таки, а? Эх ты, а еще вредителем был, советскую власть ненавидел!
Да ты заебал меня уже этим вредительством! Я работать хочу! Я инженер! У меня руки горят!
Когда Садовский уходит, Боткин снимает трубку - какая роскошь, кстати... - и звонит Громову.
- Алю! Алю! Это инженер Боткин, можно к вам?
Что значит - вовремя
Громов принимает макет Боткина (не самого инженера, конечно, а шлюза и участка канала).
Вот, показывает Громов вошедшему Садовскому - вот, человек. Взял и сделал, а ты что, инженер?
А я вам отчет принес.
Уходит.
Вот, гусь... Не знает ничего - ни где лес брать будет, ни как.
Знаете что? Возьмешь группу
Костя? Но он же уголовник!
А ты вредитель, почти враг народа!
Да, точно.
Входит Костя и начинает обижаться на то, что Громов ему тыкает. А это я с тобой по-свойски поговорить хотел, отвечает ему начальник лагеря и ставит смелую производственную задачу - сплавать и сплавить.
Комендант приходит с винтовкой и двумя будущими вохровцами.
Партия и правительство доверяют вам ответственную задачу!
Примерно так рождалась и Росгвардия.
Входит врач, попытавшийся было сделать ноги после известия о том, что ему предстоит плавание вместе с Костей и петрово-бошировымт местного разлива.
Да ну нахер!
Он, конечно, поплывет, но больше мы его не увидим.
Начинается подготовка к смертельно опасному рейду - кульминации фильма и истории.
Костя принимает махорку и...
И нещадно пиздит Лимона, попытавшего стибрить пайки.
При этом, отобранные взад пайки капитан почему-то не сдает на ответственное хранение, а кладет себе по карманам.
Пока происходят эти важные события и кто-то получает в морду, Соня узнает об отплытии Кости в суицидал-мишн.
Богомолка пытается отстановить ее, но безуспешно.
Где он?
На пристани он.
Конец сцены, снятой непонятно зачем.
Она все же успевает к парахеру, но капитан прячется, потому что ему стыдно. Он почему-то забыл о разговоре с Соней и считает, что та начнет его высмеивать.
Далее происходит сценка потрясающей художественно-технической ценности и потому названная мною "Два капитана".
- Интересуюсь, почему не даете полный ход?
- Спешить некуда...
- Слушайте, капитан - вы давно купались? Мои гладиаторы могут вас искупать.
- Полный!
- Я выполняю ответственное государственное задание. Давайте самый полный.
- Что вы меня учите?..
- Капитан, мне терять нечего.
- Самый полный!
- А теперь с вашей головы не упадет ни один волос.
Молча снимает фуражку.
Мы все ждали кульминацию, а получили вот это -
Победной походкой, с хлыстом в руке (sic), возвращался Костя-капитан из плавания. И обратите внимание на плакат - каналоармейская пресса уже успела отметить его подвиг.
Мимо шла секретарша Садовского - судя по всему, из вольнонаемных.
Флиртует.
В кабинете у Громова.
Ай молодец! Тебе год скостим, а твоим орлам - по три месяца, каждому! Я слышал ты на баяне любишь? Будет тебе, заказал в центре!
Входит инженер и получает выговор. Цитирую дословно:
- К чему же разыгрывать петрушку? Доклад? Полторы тыщи иностранных слов! За иностранные слова не спрячешься... Вы думаете, что государством управляют легкомысленные и невежественные люди? Я вот соберу инженеров и прочитаю им ваш доклад, с моими комментариями... Вас насмех поднимут!..
- Этот разговор входит в программу отношений начальник-подчиненный?
- Большевики, как вам известно, всегда действуют по программе.
Пристыженный инженер просит вернуть доклад и обещает переделать все на три страницы - для самых умных и чекистов.
В общем, все по классике.
Между тем, Костя прячется от Сони под шконкой, но та, будучи матерой сиделицей, легко его обнаруживает и вызывает на соцсоревнование между бригадами.
Вот это современно, это по-феминистически.
Правда в процессе выясняется что наш капитан своими руками нихуя еще не сделал и только присвоил себе плоды труда бригады - слова Сони - но это, конечно, детали, а потому вызов принимается.
Начинается упорная борьба.
На этот раз Костя ебашит вместе со всеми, чем вызывает одобрении у Сони.
А к Садовскому приезжает маман. Нет-нет, что вы! Советская власть не воюет со старухами - это свидание.
Тут начинаются взрывы и старушку прячут за валуном.
Она узнает в портсигаре сына, т.е. владельца, а Костя возвращает украденную вещь, попросив передать инженеру, что это было в последний раз (в смысле воровства, а не возвращения).
Сам инженер в этот момент разоблачает своего бывшего коллегу по вредительству.
- Как Вы работаете?!
- Так же как и Вы на воле...
- Переделать!
Паралелльно с этим зека качают чекиста за добрые слова о стройке и обещания каких-то преференций (извините, я в этот момент как падла сюпал чай и ничего не услышал).
Ой, сынок, а лагерь пошел тебе на пользу - загорел, возмужал, начальник! А я думала тут каторга!
Баян Костя использует главным образом для того, чтобы пленить сердце прекрасной секретарши.
- Это было у моря, где ажурная пена ("пэна"), где встречается редко городской экипаж... Девушка произносит стих дореволюционного контрреволюционного поэта Игоря Северянина.
Королева играла — в башне замка — Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Почувствовав неладное на слове "королева", Костя-капитан стремительно меняет ритм и начинает ухабисто играть какую-то польку-дристуху с выходом - я бы сказал, что это страшная фига в кармане советской власти, но очевидно, что создатели этого говна в техническом смысле от уголовника ушли вперед, а в культурном - нет, поэтому всё наверняка искренне, без каких-либо попыток уесть.
Погодин, автор знаменитой пьесы "Аристократы", по которой и поставлен этот актуальный для первой половины тридцатых годов фильм (сильно опоздав с экранизацией, режиссер лишил себя всесоюзной славы), был "рабоче-крестьянской костью", а потому "всегда откликался в духе социалистического реализма на актуальные в тот или иной момент проблемы развития Советского Союза; его пьесы свидетельствуют о незаурядном драматургическом даровании писателя, но по качеству все они очень различны". Червяков, снявший этот шедевр, вообще являлся одним из тех кому "предстояло впервые порвать с традициями буржуазного... фильма".
Видите дыры в сюжете? Это следы разрыва с традициями буржуазных фильмов.
Потом Костя рассказывает умственно-отсталой девушке о том, что он летчик-полярник и, очевидно испытывая к ней глубокого всепоглощающего чувства, трахает ее. Довольно смелая для советского кинематографа сцена - сначала он, отложив баян, начинает ее лапать, а потом нам показывают бурное течение реки.
Вот оно.
Одевшись, капитан-летчик замечает, что советский баян сделан с советским же качеством, а потому у него отклеились... клавиши? я не специалист, а в общем - ему нужен клей и секретарша просит зайти потом к ней, она сумеет достать пару капель для мужественного полярника-ударника.
Однако тут в дело вступает...
Он скептичен и саркастичен.
Такого кадра себе нарисовала!.. Образованный, революционер!
Капитан что ли?
Этот?
Фейспалм и рыдания.
Запятую вижу, а где точка?
Эх вы, интеллигенция...
На следующее утро.
Сбежал? Дезертировал? Он теперь умер для нас, товарищи. А так... я бы его своими руками! За работу!
И пулемет застрочил вновь. (с)
Побег? Обыскать, найти!
А Костя-капитан не сбежал, а Костя-капитан тут, в лагере.
Как?!
Клею пожалел, гад? Костя получает всё - и клей, и даже приватный танец Макса на столе (пляши, сказал, сволочь, я развлекаться желаю), но его ничего это не радует.
Вот он, гражданин комендант, вот этот опасный тип!
Начинается погоня в духе шоу Бенни Хилла.
Это я... Далее капитан пересказывает историю с клеем, но чекист уже держал записку (не себя, конечно, а секретарши), чекист уже знает - классовый враг спровоцировал честного вора.
- Комендант? Арестовать секретаршу Садовского на пятнадцать суток!
И правильно, вольнонаемная ты, али какая, но нельзя же так подводить общее дело! Чуть соревнование не сорвала, а это уже - вредительство.
Раскаявшийся Костя возращается на стройку с запиской, но уже от чекиста.
Там его долго пиздят ногами и руками.
Сбежал? Поймали?
Нит!
И тачки вновь покатились вперед (а потом назад, а потом опять вперед и так день за днем).
Как-то так.
Большой начальник (с маленькой дочкой) сообщает обоим инженерам, что они освобождены и представленны к наградам.
Боткин зловеще сверкает линзами.
А Садовский начинает рассказывать чекистам о том, что он на суде не признавал вредительства, а теперь признает и даже более того - первое время в лагере он им тоже занимался.
А мы все знали, смеется Громов, но верили в вашу перековку и не ошиблись!
Так ты меня обманывал? Я думала, что большевики тебя ни за что отправили на каторгу, я роптала на советскую власть (sic, нахуй) а ты и правда вредителем был? Нет, ты мне сейчас все, как матери, объяснишь!
Веселый смех.
- Эх, маманя, - вклинивается Костя-капитан, - я вас уверяю! жизнь - очень трогательная комбинация!
Вдохновленный Садовский вызывается продолжить работу и обещает возвести гидростанцию на "нашей плотине".
Соня тоже тут - теперь она твердо знает, что у нее есть дочь и даже показывает дочери Большого ее фотокарточку. А вот что у них с Костей нам не говорят и это обидно.
Зато я могу показать вам пример другой, настоящей Сони - и ее перековки.
Прекрасный финал.
Подводя итоги - фильм барахло, как по замыслу, так и по исполнению. Актеры играют неубедительно, красивых баб нет, а для такого кино это смерти подобно.
Но сюжет стопроцентно наш, лента зовет. К сожалению, кинопродукт подали аж в декабре 1936 года, когда звезда т. Ягоды уже и закатилась, и укатилась псу под хвост, вместе с перековкой и прочими исправлениями, а потому фильм почти что сразу устарел и не остался в памяти народной.
no subject
Ну, просто чтобы было понятнее, о чем речь:)
no subject
400 долл. — вполне себе средняя российская зарплата. Можно сказать, что на эту сумму крымчане/донбассяне променяли свое подданство. )))
no subject
no subject
no subject
Кроме того, можно иметь в виду Левит гл. 27 с оценками (ערכין) для посвящения (мужчина 50 и пр.) — это отдельная история, не имеющая прямого отношения к рыночным ценам.
для такого поступка — мы маловато знаем про протагониста, который в принципе мог действовать и из религиозных побуждений, а деньги принять, раз уж дают (вскрылась фарисейска консерва). Кстати, есть основания полагать, что более подробная (чем имеющиеся упоминания обо всем этом совсем вскользь) информация из еврейских источников не дошла благодаря христианской средневековой цензуре.
no subject
no subject
---
Могли бы для удобства понимания и перевести в сестерции.
no subject
no subject
Мерси за ликбез.