watermelon83 (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
watermelon83) wrote2017-09-13 08:01 am
watermelon83) wrote2017-09-13 08:01 am
Entry tags:
"Наш Лук"
- после непродолжительного отдыха, буквально не приходя в сознание, писатель-прозаек и поэт-почвенник Тыква-Горбушкин приступает к написанию высокохудожественных фронтовых рассказов для читающей детворы, которые будут представлены в сборнике "Unsere Zwiebel".
На войне бодрый смех - заместо целой дивизии будет! (с) ГЛ
Языки огня разрезали ночь словно десяток ножей. Небольшая группа полтавских скаутов, посетившая в рамках программы летнего отдыха "Сила через слезы" развалины Ростова, внимательно слушала пожилого сотника 3-го класса.
- Вы, молодые, конечно этого времени не застали, война на наш век пришлась, - негромко сказал им сотник на новоукраинском (старокацапском).
- А какая она была, дедушка, война-то? - заговорили хором скауты.
Сотник неторопливо открыл баночку "Парасюколы" и, пристально оглядев собравшихся у костра ребят, тихо сказал, -
- Трудная. Враг был силен и коварен. Рашисты напали на нас внезапно, весной. Тысячи танков, самолетов и ботов нарушили наши границы. Они захватывали наши города, целые области и даже один полуостров. Хотели рашисты взять и Киев, собирались они устроить там парад, а после затопить город - сделать на его месте озеро. Был наш народ не готов к войне - безоружен, гол и не обучен. Но мы победили. Победили, потому что с нами сражались такие герои как...
- Как Горький Лук!
- Да, как Горький Лук, ребятки. Это сейчас о нем знают все и везде - и даже на Луне, а тогда... тогда это был простой блогер - вы слышали о них в гимназии. Он пошел на войну и... давайте-ка, откладывайте в сторону свои медузы, подвигайтесь поближе, да внимательно слушайте. Расскажу вам несколько историй о нашем Луке.
Снег да смекалка
Рвутся рашисты к Киеву, торопятся. Их верховный разбойник пообещал тому генералу, чьи банды первыми войдут в город, высшие рашистские награды и ленты. И генералы спешат, не жалея сил.
Едут танки, лязгают гусеницы. Отдыхают рашисты - на броню вылезли, песни поют. Весело им, хорошо.
Вдруг - бах-бух! - и загорелся самый первый, самый главный рашистский танк с большим оранжево-черным парусом. Только из люка рашист высунулся - бац и нет рашиста!
Завертелись вражеские танки, засуетились. Офицеры в бинокли глядят, ругаются. Не могут никак понять - кто это у них на пути встал, кто посмел?
А это, дорогие мои скауты, и был наш Горький Лук. Он со своими побратимами встретил врага грудью и сталью. Было их всего семнадцать. Немного, да и молодые еще, необстрелянные. Только-только удалось отбиться от грузинского десанта под Львовом и в те суровые дни наша Родина напрягала все силы - каждый человек был на счету.
Залегли бойцы, считают рашистские танки. Один, пять, десять, двадцать. Много, ох, много. А у некоторых - по два дула. Да и в небе, громко урча моторами, барражировали рашистские дирижабли, высматривая горстку наших смельчаков. В воздухе запахло порохом.
- Ничего, - засмеялся Лук, - ничего. Двадцать - это не сто. По танку на каждого, а? Чего нам бояться, нам главное не осрамиться! Сдюжим, або сложим головы!
Добровольцы засмеялись.
- Конечно, чего уж там. Эка невидаль, да мы этих танков уже сколько нажгли. Горят не хуже горилки!
Зима. Заснеженное поле где-то под Донецком. Война продолжается. Рашисты опять вперед покатили, не терпится им. Надсадно ревут моторы - это едут вражеские танки, оставляя за собой на земле грязные полосы.
Вступили герои в бой.
- На, получи! - послышалось на позициях. Это загорелся еще один танк. А за ним другой, и еще, и еще. Но рашисты все равно пытаются раздавить горсточку храбрецов.
- Козаки, - сказал Лук, - сами знаете, что у меня хвора спина, а значит врагу я ее не покажу. И вы, братья, тоже. Так ли?
- Так! - был общий ответ.
Но вот кончаются патроны, вражеским огнем разбита и единственная пушка. Десяток уродливых, болотного цвета, рашистских машин утюжат своими гусеницами окопы наших солдат. Ранен и Горький Лук.
- Братцы, - кричит он - айда на танки! В атаку!
Что такое? Выскочили из своих окопов бойцы, кто со штыком, кто с саперной лопаткой, а кто и с дрекольем, - и давай на танки забираться. А рашисты знай себе землю утюжат, смеются - мы-де победили, получим на водку!
- Залепляй все снегом! - скомандовал Лук.
И бойцы быстро забили все смотровые щели во вражеских машинах. Крутятся они, вертятся, а толку нет. Рашистские офицеры издалека в бинокли смотрят, ничего понять не могут. Только что танки наступали, а теперь вокруг себя вертятся. Что такое?
- Это секретное психотропное оружие! - закричал самый старший по званию рашист - они наши танки им облучают!
Воспитанные на канале Рен-ТВ рашисты сразу же поверили в эту глупость и забегали, засуетились. Одни говорят что надо отступать, другие что надо окопаться, а третьи только головами крутят - ну умора!
Рассердился тогда самый старший по званию рашист и отдал приказ своим дирижаблям - бомбить собственные танки, лишь бы героев наших погубить! И завыли, засвистели бомбы.
Только ни один наш боец не пострадал. Они загодя укрылись и весело смеялись, глядя на то как рашистские бомбы падают на собственные танки. Не прошли тогда враги, остановились.
Наверное, - решили они, - тут обороняются какие-то особенные солдаты, со специальной техникой. Не стоит тут пока наступать.
А Лука и его бойцов наградил потом лично Президент.
Меткое слово
День пытаются рашисты деревеньку под Луганском взять, другой, третий. Уже счет на недели пошел. В Кремле каждый день донесения требуют, победы ждут. Когда же она будет захвачена? И посылают туда новые и новые полки.
А деревню защищает батальон в котором служит наш Горький Лук. И каждый боец в том батальоне сражается как сотня, как тысяча солдат. Не хватает патронов, лекарств, еды, но бойцы не унывают. За ними правда, за ними победа.
Кричит "Первый канал", вопит "Комсомольская правда", -
- Деревня Н. - это крепость, крепость построенная западными советниками! Десятки дотов, дзотов, горы оружия! Цитадель!
Смотрят, слушают, читают это солдаты героического батальона и только усмехаются. Из крепости у них только разрушенный врагом сарай на околице, а из советников лишь деревенский пастух дядя Митяй, оставшийся приглядывать за своей козой Лизаветой. Вот и вся крепость, вот и вся подмога.
- Чего смеемся, братцы? - подходит к группе бойцов Лук.
- Да вот, слыхал чего о нас рашисты брешут? Что крепость у нас тут, цитадель!
Усмехнулся Лук и не спеша начал скручивать папиросу.
- А что, ведь правду говорят рашисты... И то сказать - действительно, крепость.
Изумились солдаты, переглядываются.
- Как так?!
А Лук все сворачивает цигарку, не торопится. Только хитро блестит из под чуба глазами.
- Крепость, как есть цитадель. А как же? Ведь ваша храбрость, ваше мужество - вот они, неприступные стены этой крепости.
Засмеялись тогда солдаты, поняли. Ну и, говорят, ну и голова наш Лук!
А деревню рашисты так и не взяли.
Один против тысячи
Было это поздней весной, почти летом. Мы наступали, освобождая города и села. Но враг был еще очень силен и остервенело цеплялся за каждый метр нашей земли. Под Севастополем вкопали рашисты в землю целый авианосец, чтобы стрелять из него в наших солдат.
Вкопали и ждут.
Стоит рашистский дозорный, вслушивается в тихую украинскую ночь. Страшно ему, давно он не ел и не мылся, но дома его ждет жена, не выплаченный кредит за досанкционный Форд Фокус, да письма от чеченского коллекторного агентства "Тамбур-мамбур". Грустно ему, одиноко. Что забыл он в этом Крыму?
- Га!
Это со свистом входит в горло дозорного нож дамасской стали, с неимоверной точностью брошенный кем-то с расстояния в десятки метров. Но кто же это?
- Ну что, ракоцап, помогли тебе твои каменты? - спросил, пряча нож за голенище сапога, незнакомец. Это был наш Горький Лук.
Бесшумно подобравшись к закопанному авианосцу, он достал лезвие побольше и мастерским ударом вспорол броню выброшенного на берег чудовища.
- Так и знал - дурная работа! - недовольно сказал Лук, оценивая качество рашистской стали.
Легко подтянувшись, он мигом очутился среди переборок и отсеков спящего гиганта. Ему надо было спешить, ему надо было попасть в капитанскую рубку до того как начнется атака наших войск.
Аккуратно снимая по дороге часовых Лук шел вперед. И вот - за спиной последняя дверь - он в рубке! Мертвецки пьяные рашистские офицеры, вповалку лежащие после вчерашней попойки, ему не помеха.
На всем судне был услышан его голос.
- Рашисты! Это говорит комендант авианосца, ваш генерал Козлов. Немедленно покиньте корабль и постройтесь для раздачи излишков награбленного нами добра. Даю вам пять минут!
Жадные рашисты толклись в дверях, спеша первыми добраться до вожделенного сала, санкционных сыров и колбас. Они так торопились, что даже не заметили отсутствия многих часовых. Вскоре на корабле остался только Лук, да храпящие офицеры.
Лук горько усмехнулся и сказал в рацию, -
- Можно начинать!
Мелькнули тени и начался разгром. А Лук раскурил люльку и все приговаривал, -
- Дурная сталь, дурная работа...
На войне бодрый смех - заместо целой дивизии будет! (с) ГЛ
Языки огня разрезали ночь словно десяток ножей. Небольшая группа полтавских скаутов, посетившая в рамках программы летнего отдыха "Сила через слезы" развалины Ростова, внимательно слушала пожилого сотника 3-го класса.
- Вы, молодые, конечно этого времени не застали, война на наш век пришлась, - негромко сказал им сотник на новоукраинском (старокацапском).
- А какая она была, дедушка, война-то? - заговорили хором скауты.
Сотник неторопливо открыл баночку "Парасюколы" и, пристально оглядев собравшихся у костра ребят, тихо сказал, -
- Трудная. Враг был силен и коварен. Рашисты напали на нас внезапно, весной. Тысячи танков, самолетов и ботов нарушили наши границы. Они захватывали наши города, целые области и даже один полуостров. Хотели рашисты взять и Киев, собирались они устроить там парад, а после затопить город - сделать на его месте озеро. Был наш народ не готов к войне - безоружен, гол и не обучен. Но мы победили. Победили, потому что с нами сражались такие герои как...
- Как Горький Лук!
- Да, как Горький Лук, ребятки. Это сейчас о нем знают все и везде - и даже на Луне, а тогда... тогда это был простой блогер - вы слышали о них в гимназии. Он пошел на войну и... давайте-ка, откладывайте в сторону свои медузы, подвигайтесь поближе, да внимательно слушайте. Расскажу вам несколько историй о нашем Луке.
Снег да смекалка
Рвутся рашисты к Киеву, торопятся. Их верховный разбойник пообещал тому генералу, чьи банды первыми войдут в город, высшие рашистские награды и ленты. И генералы спешат, не жалея сил.
Едут танки, лязгают гусеницы. Отдыхают рашисты - на броню вылезли, песни поют. Весело им, хорошо.
Вдруг - бах-бух! - и загорелся самый первый, самый главный рашистский танк с большим оранжево-черным парусом. Только из люка рашист высунулся - бац и нет рашиста!
Завертелись вражеские танки, засуетились. Офицеры в бинокли глядят, ругаются. Не могут никак понять - кто это у них на пути встал, кто посмел?
А это, дорогие мои скауты, и был наш Горький Лук. Он со своими побратимами встретил врага грудью и сталью. Было их всего семнадцать. Немного, да и молодые еще, необстрелянные. Только-только удалось отбиться от грузинского десанта под Львовом и в те суровые дни наша Родина напрягала все силы - каждый человек был на счету.
Залегли бойцы, считают рашистские танки. Один, пять, десять, двадцать. Много, ох, много. А у некоторых - по два дула. Да и в небе, громко урча моторами, барражировали рашистские дирижабли, высматривая горстку наших смельчаков. В воздухе запахло порохом.
- Ничего, - засмеялся Лук, - ничего. Двадцать - это не сто. По танку на каждого, а? Чего нам бояться, нам главное не осрамиться! Сдюжим, або сложим головы!
Добровольцы засмеялись.
- Конечно, чего уж там. Эка невидаль, да мы этих танков уже сколько нажгли. Горят не хуже горилки!
Зима. Заснеженное поле где-то под Донецком. Война продолжается. Рашисты опять вперед покатили, не терпится им. Надсадно ревут моторы - это едут вражеские танки, оставляя за собой на земле грязные полосы.
Вступили герои в бой.
- На, получи! - послышалось на позициях. Это загорелся еще один танк. А за ним другой, и еще, и еще. Но рашисты все равно пытаются раздавить горсточку храбрецов.
- Козаки, - сказал Лук, - сами знаете, что у меня хвора спина, а значит врагу я ее не покажу. И вы, братья, тоже. Так ли?
- Так! - был общий ответ.
Но вот кончаются патроны, вражеским огнем разбита и единственная пушка. Десяток уродливых, болотного цвета, рашистских машин утюжат своими гусеницами окопы наших солдат. Ранен и Горький Лук.
- Братцы, - кричит он - айда на танки! В атаку!
Что такое? Выскочили из своих окопов бойцы, кто со штыком, кто с саперной лопаткой, а кто и с дрекольем, - и давай на танки забираться. А рашисты знай себе землю утюжат, смеются - мы-де победили, получим на водку!
- Залепляй все снегом! - скомандовал Лук.
И бойцы быстро забили все смотровые щели во вражеских машинах. Крутятся они, вертятся, а толку нет. Рашистские офицеры издалека в бинокли смотрят, ничего понять не могут. Только что танки наступали, а теперь вокруг себя вертятся. Что такое?
- Это секретное психотропное оружие! - закричал самый старший по званию рашист - они наши танки им облучают!
Воспитанные на канале Рен-ТВ рашисты сразу же поверили в эту глупость и забегали, засуетились. Одни говорят что надо отступать, другие что надо окопаться, а третьи только головами крутят - ну умора!
Рассердился тогда самый старший по званию рашист и отдал приказ своим дирижаблям - бомбить собственные танки, лишь бы героев наших погубить! И завыли, засвистели бомбы.
Только ни один наш боец не пострадал. Они загодя укрылись и весело смеялись, глядя на то как рашистские бомбы падают на собственные танки. Не прошли тогда враги, остановились.
Наверное, - решили они, - тут обороняются какие-то особенные солдаты, со специальной техникой. Не стоит тут пока наступать.
А Лука и его бойцов наградил потом лично Президент.
Меткое слово
День пытаются рашисты деревеньку под Луганском взять, другой, третий. Уже счет на недели пошел. В Кремле каждый день донесения требуют, победы ждут. Когда же она будет захвачена? И посылают туда новые и новые полки.
А деревню защищает батальон в котором служит наш Горький Лук. И каждый боец в том батальоне сражается как сотня, как тысяча солдат. Не хватает патронов, лекарств, еды, но бойцы не унывают. За ними правда, за ними победа.
Кричит "Первый канал", вопит "Комсомольская правда", -
- Деревня Н. - это крепость, крепость построенная западными советниками! Десятки дотов, дзотов, горы оружия! Цитадель!
Смотрят, слушают, читают это солдаты героического батальона и только усмехаются. Из крепости у них только разрушенный врагом сарай на околице, а из советников лишь деревенский пастух дядя Митяй, оставшийся приглядывать за своей козой Лизаветой. Вот и вся крепость, вот и вся подмога.
- Чего смеемся, братцы? - подходит к группе бойцов Лук.
- Да вот, слыхал чего о нас рашисты брешут? Что крепость у нас тут, цитадель!
Усмехнулся Лук и не спеша начал скручивать папиросу.
- А что, ведь правду говорят рашисты... И то сказать - действительно, крепость.
Изумились солдаты, переглядываются.
- Как так?!
А Лук все сворачивает цигарку, не торопится. Только хитро блестит из под чуба глазами.
- Крепость, как есть цитадель. А как же? Ведь ваша храбрость, ваше мужество - вот они, неприступные стены этой крепости.
Засмеялись тогда солдаты, поняли. Ну и, говорят, ну и голова наш Лук!
А деревню рашисты так и не взяли.
Один против тысячи
Было это поздней весной, почти летом. Мы наступали, освобождая города и села. Но враг был еще очень силен и остервенело цеплялся за каждый метр нашей земли. Под Севастополем вкопали рашисты в землю целый авианосец, чтобы стрелять из него в наших солдат.
Вкопали и ждут.
Стоит рашистский дозорный, вслушивается в тихую украинскую ночь. Страшно ему, давно он не ел и не мылся, но дома его ждет жена, не выплаченный кредит за досанкционный Форд Фокус, да письма от чеченского коллекторного агентства "Тамбур-мамбур". Грустно ему, одиноко. Что забыл он в этом Крыму?
- Га!
Это со свистом входит в горло дозорного нож дамасской стали, с неимоверной точностью брошенный кем-то с расстояния в десятки метров. Но кто же это?
- Ну что, ракоцап, помогли тебе твои каменты? - спросил, пряча нож за голенище сапога, незнакомец. Это был наш Горький Лук.
Бесшумно подобравшись к закопанному авианосцу, он достал лезвие побольше и мастерским ударом вспорол броню выброшенного на берег чудовища.
- Так и знал - дурная работа! - недовольно сказал Лук, оценивая качество рашистской стали.
Легко подтянувшись, он мигом очутился среди переборок и отсеков спящего гиганта. Ему надо было спешить, ему надо было попасть в капитанскую рубку до того как начнется атака наших войск.
Аккуратно снимая по дороге часовых Лук шел вперед. И вот - за спиной последняя дверь - он в рубке! Мертвецки пьяные рашистские офицеры, вповалку лежащие после вчерашней попойки, ему не помеха.
На всем судне был услышан его голос.
- Рашисты! Это говорит комендант авианосца, ваш генерал Козлов. Немедленно покиньте корабль и постройтесь для раздачи излишков награбленного нами добра. Даю вам пять минут!
Жадные рашисты толклись в дверях, спеша первыми добраться до вожделенного сала, санкционных сыров и колбас. Они так торопились, что даже не заметили отсутствия многих часовых. Вскоре на корабле остался только Лук, да храпящие офицеры.
Лук горько усмехнулся и сказал в рацию, -
- Можно начинать!
Мелькнули тени и начался разгром. А Лук раскурил люльку и все приговаривал, -
- Дурная сталь, дурная работа...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
Page 1 of 2