watermelon83 (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
watermelon83) wrote2015-07-11 02:02 pm
watermelon83) wrote2015-07-11 02:02 pm
Entry tags:
Ничего ты не знаешь Генрих фон Плауэн
- примерно так говорил один ландмейстер осенью 1412 года.
Речь, конечно, не об аналогии как таковой (хотя это тоже имеет место быть), а о том как трудно одному (образно) человек реформировать устаревшую структуру. Считается, что Тевтонский орден погубил Грюнвальд, но это так же верно как и то, что старика губит не старость, а неудачное падение с лестницы, например. Тевтонский орден погубило то, что в начале его деятельности приносило успех - каста оторванных от местного населения профессиональных воинов. В течение двух веков они явили своеобразное средневековое чудо, отвоевав и создав собственное государство, способное бороться с несоизмеримо более мощными в чисто материальном смысле соседями. Образно выражаясь, тевтонский меч был намного короче чем у поляков, литовцев или датчан, но вынимался намного быстрее. Рыцари-монахи могли, теоретически, воевать двенадцать месяцев в году, были дисциплинированны и имели прекрасную мотивацию, в виде наглядно преображаемых земель. Дополнительным фактором (намного более важным на самом деле) служило то, что Тевтонский орден был де-факто моноэтничным, если не по составу, то по характеру (чешская пехота или английское рыцарство поздней эпохи уже не влияли на его политику и сущность) и то, что источник ресурсов был не за морями, как в Святой земле, а рядом, в Священной Римской империи.
Но любая структура или обновляется или умирает, чтобы стать питательной средой для роста новой. Тевтонский Орден сгубило внешнеполитическое везение: распавшиеся почти в 13-14 веках поляки, ориентированные на восток литовцы, монголо-татарский блиц и неизменное тактическое преимущество братьев-рыцарей, помноженное на стратегическую неуязвимость - даже в случае поражения они могли укрыться в своих крепостях и замках, захватить которые их слаборазвитым технически противникам не представлялось возможным. Но везение не может быть вечным - как только поляки и литовцы сумели объединить свои силы, тактическое поражение стало неизбежным, вопрос был в масштабе и последствиях. На поле Грюнвальда враги могли оперировать цифрами в десятки тысяч солдат, против восьми сотен рыцарей (правильнее будет сказать конных воинов) и около шести тысяч пехотинцев. Поэтому Грюнвальд стал бледным подобием Никополя, с обратным результатом - несмотря на то, что рыцарям удалось навязать врагу нужный им вариант боя, они были смяты, раздавлены массой.
И первое же поражение обнажило главную слабость Ордена: местное, вполне немецкое население, не испытывало никакой связи с рыцарями. В прямом смысле - ведь обет безбрачия и запрет на собственность делал тевтонцев чужаками из Швабии, Франконии или Силезии. Конечно, у рыцарей уже были свои кротовые городки, как тот известный бордель в Мариенбурге, но это, согласитесь, не лучший способ поддерживать отношения с собственным населением. Мелкие замки и городки сдавались, выбирая свободу: городские права польских городов, как в империи.
По своим последствиям тевтонский Грюнвальд это прусская Иена. И там и там военное поражение лишь выпукло очертило негодность самого материала, его испорченность. Древние называли это глиняные ноги.
Но, и тут в дело вступает личный, человеческий фактор... История штука неторопливая и один человек, не могущий ее изменить, может немного задержать ее ход. Совсем чуть-чуть. О нем мы и поговорим в следующий раз ибо вступление против воли вышло слишком большим, смайл.
Речь, конечно, не об аналогии как таковой (хотя это тоже имеет место быть), а о том как трудно одному (образно) человек реформировать устаревшую структуру. Считается, что Тевтонский орден погубил Грюнвальд, но это так же верно как и то, что старика губит не старость, а неудачное падение с лестницы, например. Тевтонский орден погубило то, что в начале его деятельности приносило успех - каста оторванных от местного населения профессиональных воинов. В течение двух веков они явили своеобразное средневековое чудо, отвоевав и создав собственное государство, способное бороться с несоизмеримо более мощными в чисто материальном смысле соседями. Образно выражаясь, тевтонский меч был намного короче чем у поляков, литовцев или датчан, но вынимался намного быстрее. Рыцари-монахи могли, теоретически, воевать двенадцать месяцев в году, были дисциплинированны и имели прекрасную мотивацию, в виде наглядно преображаемых земель. Дополнительным фактором (намного более важным на самом деле) служило то, что Тевтонский орден был де-факто моноэтничным, если не по составу, то по характеру (чешская пехота или английское рыцарство поздней эпохи уже не влияли на его политику и сущность) и то, что источник ресурсов был не за морями, как в Святой земле, а рядом, в Священной Римской империи.
Но любая структура или обновляется или умирает, чтобы стать питательной средой для роста новой. Тевтонский Орден сгубило внешнеполитическое везение: распавшиеся почти в 13-14 веках поляки, ориентированные на восток литовцы, монголо-татарский блиц и неизменное тактическое преимущество братьев-рыцарей, помноженное на стратегическую неуязвимость - даже в случае поражения они могли укрыться в своих крепостях и замках, захватить которые их слаборазвитым технически противникам не представлялось возможным. Но везение не может быть вечным - как только поляки и литовцы сумели объединить свои силы, тактическое поражение стало неизбежным, вопрос был в масштабе и последствиях. На поле Грюнвальда враги могли оперировать цифрами в десятки тысяч солдат, против восьми сотен рыцарей (правильнее будет сказать конных воинов) и около шести тысяч пехотинцев. Поэтому Грюнвальд стал бледным подобием Никополя, с обратным результатом - несмотря на то, что рыцарям удалось навязать врагу нужный им вариант боя, они были смяты, раздавлены массой.
И первое же поражение обнажило главную слабость Ордена: местное, вполне немецкое население, не испытывало никакой связи с рыцарями. В прямом смысле - ведь обет безбрачия и запрет на собственность делал тевтонцев чужаками из Швабии, Франконии или Силезии. Конечно, у рыцарей уже были свои кротовые городки, как тот известный бордель в Мариенбурге, но это, согласитесь, не лучший способ поддерживать отношения с собственным населением. Мелкие замки и городки сдавались, выбирая свободу: городские права польских городов, как в империи.
По своим последствиям тевтонский Грюнвальд это прусская Иена. И там и там военное поражение лишь выпукло очертило негодность самого материала, его испорченность. Древние называли это глиняные ноги.
Но, и тут в дело вступает личный, человеческий фактор... История штука неторопливая и один человек, не могущий ее изменить, может немного задержать ее ход. Совсем чуть-чуть. О нем мы и поговорим в следующий раз ибо вступление против воли вышло слишком большим, смайл.
no subject
no subject
no subject
Нет, не знаю ни одного крымчака. Но це не показатель, они могут быть везде.
no subject
no subject
То-то мне показалось страным что в статье не упомянули решающую роль русских витязей в сражении. Опять истории переписывают ((
no subject
no subject