По Kansas Pacific Railway

- с ветерком и бонусом. Североамериканские соединенные штаты, 1873 год.



Накануне Гражданской войны "кровоточащий" Канзас беспокоил всех - и почтенных рабовладельцев Юга, и деловитых горожан Севера. Быть в нем рабству - или нет? "Паритет!" - кричали одни, "Хижина!" - отвечали им другие. Произносились речи, происходили перестрелки, негры кушали арбузы и будущее представлялось печально туманным. Федеральное правительство решило отвлечь и тех, и этих, а заодно продвинуться к Тихому океану, про который Герцен писал, что оно - Средиземное море будущего.

Вашингтонские чиновники Герцена не читали, но как зарабатывать на строительстве железных дорог знали отлично. О, вот где был истинный Клондайк - и Канзасская дорога не стала исключением. Задуманную еще в середине пятидесятых, ее начали строить в разгар "великой американской междоусобицы" и завершили в десять лет, торжественно открыв в 1873 году. Теперь можно было катить в Калифорнию, где клопом наливался Лос-Анджелес, насчитывавший еще менее десяти тысяч жителей.

Все и покатили. Строитель и "барон-разбойник" Джей Гулд получил от федеральных властей несколько миллионов гектаров, которые распределял среди себя и поселенцев. Население Канзаса увеличилось со ста до трехсот тысяч, а Гулд (который Голд, а даже и Гольд) вошел в историю как образчик беспринципности а финансовом (!) и железнодорожном деле. Кроме того, его строители сожрали всех буйволов и бизонов, каких только встретили. Так они питались, с характерным для штатов наплевательским отношением к будущему.

И все же, дорога была построена. Да - дорого, да - благодаря германским инвестициям, да - объявив себя банкнотом уже в 1873 году, но была же. Этим она выгодно отличалась от многих других начинаний, сопровождающихся не меньшими потрясениями, но уже без каких-либо результатов. (Если, конечно, не считать за таковые отрицательный эффект.) Освоение американского Запада продолжалось в ускорившемся темпе, о чем свидетельствует выложенный в этом посте альбом.

Итак, прошу всех под кат.





( Read more... )

Смешная грустная история

Примерно дюжину раз в год мы с Алисой Егоровной бросаем: она - пить, я - сомневаться в этом.

Но поскольку Алиса живет в Калуге, а я, слава Богу, нет, то делаем мы это дистанционно, по телефону.

- Всё, - ближе к будням бодро сообщает мне трубка, - нахуй, я манала. Хватит, надоело!

Дальнейший монолог, при незначительной правке, мог бы украсить любой антиалкогольный интернет-ресурс.

Звучит Алиса Егоровна чрезвычайно убедительно и когда б на моем месте находились ее муж или любовница, то они бы несомненно ей поверили.

Вместо этого Алиса слышит ярко выраженный скептицизм.

- Зарекалась свинья говна не есть - по-дружески говорю я ей и напоминаю о сотне неудавшихся попыток.

Но в этот раз Алиса Егоровна непокобелима. Всё. Наступил момент, когда пора сказать - стоп. Это уже рубеж, предел, финиш.

Рубежи, пределы и финиши всякий раз бывают разные, а решение одинаковое - взять, нахуй, и завязать.

- Взять, нахуй, и завязать! - кричит Алиса Егоровна, несомненно искренняя в эти секунды. И ее пьянству действительно приходит конец.

Порой он длится аж три дня, но куда чаще - до вечера. Почему так? Несчастливая планида - будто бы сама природа восстает против трезвости.

Одним словом - Рок.

В первый день Алиса деловито очищает квартиру от дурной энергетики и пустых бутылок, за долгие годы так и не сумевших составить из себя мини-бара.

Всё еще нормально.

- Нормально - ворчливо звучит трубка, - что за вопросы? Я сказала брошу, значит так и будет. Ты меня знаешь.

Последнее - чистая правда, и потому меня совсем не удивляет, когда на следующий день в Калуге случается Большая Беда.

Подобно рубежам (и пределам), ББ часто меняет свой облик. Иногда это любовная ссора, иногда несогласие с коллегами, иногда - дети.

Все они неблагодарны и доводят тем Алису до срыва.

А где срыв - там и одна, две, три бутылки сладкого вина, там одно, два, три, четыре литра светлого пива. Да.

- Да - вопит трубка, - да, выпила! А как?! Они меня вывели, суки!.. Все нервы вытрепали!

Нервы сейчас действительно ни к черту.

Бывает, однако, и так, что ни большой, ни маленькой беды не случается, а Алиса Егоровна к вечеру все равно с трудом нажимает языком на зубы.

Это означает, что с ней произошла Маленькая Радость. Играла любимая пластинка, горели свечи и было настроение.

- Настроение было - томно растягивает слова трубка, - знаешь. Ну и что?.. С понедельника бросаю, я же говорила. Отстань.

Закончив со мной, Алиса приговаривает бутыль и идет по соседям, собирая с них обещания подтвердить полиции, что она ведет трезвый образ жизни и не нарушает общественного покоя.

Но это уже совсем другая история, а сегодня понедельник и мы снова бросаем. Ловите!

(с)