![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
- король, вторник.
Французский мир в 1677 году.
Что же, государи мои, вот и вторник наступил. На кого?.. I have a dream - собрать как-нибудь самых близких друзей на корабле и часами шутить с ними подобным образом, наблюдая за тем, как в их глазах угасают радость, чувство жизни, надежды, психическое здоровье. Но это в послевоенных планах, а сейчас обратимся к истории. К истории Голландской войны, так удачно совпавшей с этой картой. И действительно, странно было бы писать о сепульках и сепулькарии безо всякого сепуления. Тем более, что вдумчивые, а и просто усидчивые читатели наверняка найдут некоторые приятные (и не очень) параллели с сегодняшними днями, когда в псину народу-бляди то и дело прилетает что-то новое. А уж тема обидчивости в политике раскрыта в полной мере.
Итак, прошу, -
В мае 1668 года Аахенский договор завершил Деволюционную войну. Голландская дипломатия постаралась добиться разрешения двух трудно совместимых между собой задач: обеспечения безопасности своих и удовлетворения территориальных аппетитов французского соседа. Людовик XIV удержал завоеванные во Фландрии провинции, составлявшие примерно одну седьмую часть Испанских Нидерландов и нигде не выходившие к голландским границам, но вынужден был вернуть испанцам Франш-Конте. Последнее не слишком беспокоило короля, поскольку французские полководцы небезосновательно утверждали что смогут завоевать его вновь в любой момент, равно как и все Испанские Нидерланды, однако сам факт того, что его притязаниям была поставлена преграда, глубоко оскорбил тщеславного "наследника Карла Великого".
Если де Витт считал, что нашел выход из потенциально опасной для Нидерландов ситуации, благополучно избежав худшего, то реакция Людовика XIV на голландское посредничество была совершенно иной. Король не скрываемо оскорбился "предательством Нидерландов", дав старт кампании во французской прессе, с той поры вновь и вновь поднимавшей тему "неблагодарности Гааги", якобы спасенной Парижем в Восьмидесятилетней войне. К самому де Витту Бурбон испытывал теперь не менее сильные чувства: "короля-солнце" особенно задела памятная медаль, выпущенная голландцами в честь Аахенского мира, на которой "великого пенсионария" аллегорически изобразили в виде остановившего солнце Иисуса.
Остановить солнце? Уже в ходе переговоров с испанцами "уступчивость" Людовика XIV была продиктована желанием как можно скорее приступить к подготовке к нападению на Нидерланды и де Витт, даже не подозревавший о том, какую ненависть он вызывал теперь у Бурбона, напрасно надеялся на возобновление союзнических отношений с Францией. В Версале возобладали мстительные чувства: Людовик XIV собирался завоевать Соединенные провинции и на этот раз уже никто не должен был помешать ему продиктовать условия мира.
( Read more... )
Французский мир в 1677 году.
Что же, государи мои, вот и вторник наступил. На кого?.. I have a dream - собрать как-нибудь самых близких друзей на корабле и часами шутить с ними подобным образом, наблюдая за тем, как в их глазах угасают радость, чувство жизни, надежды, психическое здоровье. Но это в послевоенных планах, а сейчас обратимся к истории. К истории Голландской войны, так удачно совпавшей с этой картой. И действительно, странно было бы писать о сепульках и сепулькарии безо всякого сепуления. Тем более, что вдумчивые, а и просто усидчивые читатели наверняка найдут некоторые приятные (и не очень) параллели с сегодняшними днями, когда в псину народу-бляди то и дело прилетает что-то новое. А уж тема обидчивости в политике раскрыта в полной мере.
Итак, прошу, -
В мае 1668 года Аахенский договор завершил Деволюционную войну. Голландская дипломатия постаралась добиться разрешения двух трудно совместимых между собой задач: обеспечения безопасности своих и удовлетворения территориальных аппетитов французского соседа. Людовик XIV удержал завоеванные во Фландрии провинции, составлявшие примерно одну седьмую часть Испанских Нидерландов и нигде не выходившие к голландским границам, но вынужден был вернуть испанцам Франш-Конте. Последнее не слишком беспокоило короля, поскольку французские полководцы небезосновательно утверждали что смогут завоевать его вновь в любой момент, равно как и все Испанские Нидерланды, однако сам факт того, что его притязаниям была поставлена преграда, глубоко оскорбил тщеславного "наследника Карла Великого".
Если де Витт считал, что нашел выход из потенциально опасной для Нидерландов ситуации, благополучно избежав худшего, то реакция Людовика XIV на голландское посредничество была совершенно иной. Король не скрываемо оскорбился "предательством Нидерландов", дав старт кампании во французской прессе, с той поры вновь и вновь поднимавшей тему "неблагодарности Гааги", якобы спасенной Парижем в Восьмидесятилетней войне. К самому де Витту Бурбон испытывал теперь не менее сильные чувства: "короля-солнце" особенно задела памятная медаль, выпущенная голландцами в честь Аахенского мира, на которой "великого пенсионария" аллегорически изобразили в виде остановившего солнце Иисуса.
Остановить солнце? Уже в ходе переговоров с испанцами "уступчивость" Людовика XIV была продиктована желанием как можно скорее приступить к подготовке к нападению на Нидерланды и де Витт, даже не подозревавший о том, какую ненависть он вызывал теперь у Бурбона, напрасно надеялся на возобновление союзнических отношений с Францией. В Версале возобладали мстительные чувства: Людовик XIV собирался завоевать Соединенные провинции и на этот раз уже никто не должен был помешать ему продиктовать условия мира.
( Read more... )