![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
- и жизнь. Италия середины IV века.
В повозке сидело четверо, не считая возницы. Лучшие дни лошади давно уже миновали, дорога была длинна и среди скучающих пассажиров сам собой завязался неспешный путевой разговор. Имена их интереса не представляют, а потому мы будем называть их Ворчун, Резонер, Моралист и Застенчивый.
Начав с не слишком настойчивых расспросов о том кто, куда и зачем едет, они быстро перешли на политику. Все признавали, что современное положение Римской империи хуже некуда, но отчего оно стало таковым каждый представлял по-своему.
Сначала тон задавал Ворчун.
- Дожили мы - говорил он зло, - нечего сказать. Латинский язык и не услышишь, везде только вар-вар-вар, да бур-бур-бур. Варвары, кругом варвары. "Граждане" как же. Мусорят, штаны носят, скульптурам носы отбивают, все водопроводы загадили. Знаете, почему так? Наши матроны ищут удовольствий, а их женщины - рожают. Чем же это еще может закончиться? Мы уже завоеваны, только не признаем этого. Какой прок во всех этих военных триумфах, если дикари свободно поселяются в нашей империи? Нет, баста! В Константинополь надо перебираться, на Восток – там надежнее.
Ворчуну решился возразить Резонер. Примирительно выставив ладони, он улыбнулся застенчивой улыбкой близорукого человека.
- Ну-ну, что-то вы совсем увлеклись. Рождаемость - это хорошо, это важно, но историю определяет не кровь, а воспитание. Цивилизация. Вспомните, с чего начинался наш Рим? С порядка, позволившего небольшой коммуне распространить свою власть на Италию, а затем и весь мир. Патриции и плебеи, римляне и италики - все это были элементы одной системы. Взаимодействуя, они придавали ей устойчивость. Потом настало время империи... и механизм разрушился. Замолк Сенат, затихли городские форумы. Римские доблести исчезли вместе с Республикой - сегодня нужна лишь верность суверену, а это штука не хитрая. Да и где этот суверен? Нами правят наместники и полководцы.
Вздохнув, Резонер задумался о чем-то и оказался не готов к яростным словам Моралиста.
- Чушь это все! Республика ваша гнилая была, потому и погибла. Катона читали? Так почитайте, а потом уже рассказывайте. "Устойчивость", ха! Миллионы рабов и раздача должностей в Сенате - вот вся ваша "система". Да и не в этом дело, поймите! Вот раньше - почетным считалось отдать жизнь за Рим. Почетным, же признайте! И отдавали. И сами в огонь бросались, и детей своих в жертву приносили. А сейчас? Одна тухлятина, даже гладиаторские бои запретить хотят - это, видите ли, жестоко. А жизнь - нет?! Христианство губит нас, лишает сил. Мы уже не народ Рима - отара. Ну а судьба овец известна.
Оказавшийся христианином Резонер обиженно завернулся в плащ, а Моралист с Ворчуном полушепотом заспорили о варварах и христианах, в конце концов сойдясь на том, что хуже всех - варвар-христианин. Когда заговорил Застенчивый, его уже никто не слушал.
- Все это, наверное, правильно... Религия, республика. Но есть же и другие причины, вы так не думаете? Климат, например. Не подумайте, пожалуйста, что я из этих умалишенных, но ведь действительно холодает. Температура все ниже, урожаи все меньше. Землепашцы наши бесправные - какой с них спрос? Ни себя прокормить не могут, ни других. А горожане разве лучше? Грязь, чума и запустение. Наши города дичают и вымирают. Что там говорить, не встретишь у нас ни довольных, ни сытых, ни чистых. Где та цивилизация, которую мы защищаем? Нет ее.
Заметив всеобщее равнодушие к своим словам, Застенчивый заметно смутился и замолк. Молчали и остальные, как вдруг заговорил возница.
- Послушал я вас, - насмешливо начал он, - умников. Ну про все языками чесали - и про демографию, и про идентичность нашу, римскую, и что земля не родит. А про экономику - шиш, ни полслова. Эх вы, горе-ораторы!.. У нас торговля захирела, если не сказать грубее - и общего рынка не стало, а налог - налог заплати. А чем платить, когда порча монеты и инфляция? Поэтому-то варвары через границы и шастают, что в легионеры никто даром идти не хочет. Вот такой у нас с вами пакс романа получается, граждане римляне.
Потрясенные внезапной разговорчивостью возницы пассажиры опасливо притихли. И не зря - по прибытии в Рим тот кликнул стражу и обвинил всю четверку в богохульстве, покушении на императорскую власть и отсутствии исторического оптимизма.
- У меня от их разговоров кобыла захворала, - рассказывал он, плача, в Agentes in rebus. И хотя дальнейшие судьбы ее героев этой истории остались нам неизвестны, мы знаем, что на положенную награду возница купил себе жеребенка и остался им вполне доволен.
В повозке сидело четверо, не считая возницы. Лучшие дни лошади давно уже миновали, дорога была длинна и среди скучающих пассажиров сам собой завязался неспешный путевой разговор. Имена их интереса не представляют, а потому мы будем называть их Ворчун, Резонер, Моралист и Застенчивый.
Начав с не слишком настойчивых расспросов о том кто, куда и зачем едет, они быстро перешли на политику. Все признавали, что современное положение Римской империи хуже некуда, но отчего оно стало таковым каждый представлял по-своему.
Сначала тон задавал Ворчун.
- Дожили мы - говорил он зло, - нечего сказать. Латинский язык и не услышишь, везде только вар-вар-вар, да бур-бур-бур. Варвары, кругом варвары. "Граждане" как же. Мусорят, штаны носят, скульптурам носы отбивают, все водопроводы загадили. Знаете, почему так? Наши матроны ищут удовольствий, а их женщины - рожают. Чем же это еще может закончиться? Мы уже завоеваны, только не признаем этого. Какой прок во всех этих военных триумфах, если дикари свободно поселяются в нашей империи? Нет, баста! В Константинополь надо перебираться, на Восток – там надежнее.
Ворчуну решился возразить Резонер. Примирительно выставив ладони, он улыбнулся застенчивой улыбкой близорукого человека.
- Ну-ну, что-то вы совсем увлеклись. Рождаемость - это хорошо, это важно, но историю определяет не кровь, а воспитание. Цивилизация. Вспомните, с чего начинался наш Рим? С порядка, позволившего небольшой коммуне распространить свою власть на Италию, а затем и весь мир. Патриции и плебеи, римляне и италики - все это были элементы одной системы. Взаимодействуя, они придавали ей устойчивость. Потом настало время империи... и механизм разрушился. Замолк Сенат, затихли городские форумы. Римские доблести исчезли вместе с Республикой - сегодня нужна лишь верность суверену, а это штука не хитрая. Да и где этот суверен? Нами правят наместники и полководцы.
Вздохнув, Резонер задумался о чем-то и оказался не готов к яростным словам Моралиста.
- Чушь это все! Республика ваша гнилая была, потому и погибла. Катона читали? Так почитайте, а потом уже рассказывайте. "Устойчивость", ха! Миллионы рабов и раздача должностей в Сенате - вот вся ваша "система". Да и не в этом дело, поймите! Вот раньше - почетным считалось отдать жизнь за Рим. Почетным, же признайте! И отдавали. И сами в огонь бросались, и детей своих в жертву приносили. А сейчас? Одна тухлятина, даже гладиаторские бои запретить хотят - это, видите ли, жестоко. А жизнь - нет?! Христианство губит нас, лишает сил. Мы уже не народ Рима - отара. Ну а судьба овец известна.
Оказавшийся христианином Резонер обиженно завернулся в плащ, а Моралист с Ворчуном полушепотом заспорили о варварах и христианах, в конце концов сойдясь на том, что хуже всех - варвар-христианин. Когда заговорил Застенчивый, его уже никто не слушал.
- Все это, наверное, правильно... Религия, республика. Но есть же и другие причины, вы так не думаете? Климат, например. Не подумайте, пожалуйста, что я из этих умалишенных, но ведь действительно холодает. Температура все ниже, урожаи все меньше. Землепашцы наши бесправные - какой с них спрос? Ни себя прокормить не могут, ни других. А горожане разве лучше? Грязь, чума и запустение. Наши города дичают и вымирают. Что там говорить, не встретишь у нас ни довольных, ни сытых, ни чистых. Где та цивилизация, которую мы защищаем? Нет ее.
Заметив всеобщее равнодушие к своим словам, Застенчивый заметно смутился и замолк. Молчали и остальные, как вдруг заговорил возница.
- Послушал я вас, - насмешливо начал он, - умников. Ну про все языками чесали - и про демографию, и про идентичность нашу, римскую, и что земля не родит. А про экономику - шиш, ни полслова. Эх вы, горе-ораторы!.. У нас торговля захирела, если не сказать грубее - и общего рынка не стало, а налог - налог заплати. А чем платить, когда порча монеты и инфляция? Поэтому-то варвары через границы и шастают, что в легионеры никто даром идти не хочет. Вот такой у нас с вами пакс романа получается, граждане римляне.
Потрясенные внезапной разговорчивостью возницы пассажиры опасливо притихли. И не зря - по прибытии в Рим тот кликнул стражу и обвинил всю четверку в богохульстве, покушении на императорскую власть и отсутствии исторического оптимизма.
- У меня от их разговоров кобыла захворала, - рассказывал он, плача, в Agentes in rebus. И хотя дальнейшие судьбы ее героев этой истории остались нам неизвестны, мы знаем, что на положенную награду возница купил себе жеребенка и остался им вполне доволен.
