watermelon83

- и жизнь. Италия середины IV века.





В повозке сидело четверо, не считая возницы. Лучшие дни лошади давно уже миновали, дорога была длинна и среди скучающих пассажиров сам собой завязался неспешный путевой разговор. Имена их интереса не представляют, а потому мы будем называть их Ворчун, Резонер, Моралист и Застенчивый.

Начав с не слишком настойчивых расспросов о том кто, куда и зачем едет, они быстро перешли на политику. Все признавали, что современное положение Римской империи хуже некуда, но отчего оно стало таковым каждый представлял по-своему.

Сначала тон задавал Ворчун.

- Дожили мы - говорил он зло, - нечего сказать. Латинский язык и не услышишь, везде только вар-вар-вар, да бур-бур-бур. Варвары, кругом варвары. "Граждане" как же. Мусорят, штаны носят, скульптурам носы отбивают, все водопроводы загадили. Знаете, почему так? Наши матроны ищут удовольствий, а их женщины - рожают. Чем же это еще может закончиться? Мы уже завоеваны, только не признаем этого. Какой прок во всех этих военных триумфах, если дикари свободно поселяются в нашей империи? Нет, баста! В Константинополь надо перебираться, на Восток – там надежнее.

Ворчуну решился возразить Резонер. Примирительно выставив ладони, он улыбнулся застенчивой улыбкой близорукого человека.

- Ну-ну, что-то вы совсем увлеклись. Рождаемость - это хорошо, это важно, но историю определяет не кровь, а воспитание. Цивилизация. Вспомните, с чего начинался наш Рим? С порядка, позволившего небольшой коммуне распространить свою власть на Италию, а затем и весь мир. Патриции и плебеи, римляне и италики - все это были элементы одной системы. Взаимодействуя, они придавали ей устойчивость. Потом настало время империи... и механизм разрушился. Замолк Сенат, затихли городские форумы. Римские доблести исчезли вместе с Республикой - сегодня нужна лишь верность суверену, а это штука не хитрая. Да и где этот суверен? Нами правят наместники и полководцы.

Вздохнув, Резонер задумался о чем-то и оказался не готов к яростным словам Моралиста.

- Чушь это все! Республика ваша гнилая была, потому и погибла. Катона читали? Так почитайте, а потом уже рассказывайте. "Устойчивость", ха! Миллионы рабов и раздача должностей в Сенате - вот вся ваша "система". Да и не в этом дело, поймите! Вот раньше - почетным считалось отдать жизнь за Рим. Почетным, же признайте! И отдавали. И сами в огонь бросались, и детей своих в жертву приносили. А сейчас? Одна тухлятина, даже гладиаторские бои запретить хотят - это, видите ли, жестоко. А жизнь - нет?! Христианство губит нас, лишает сил. Мы уже не народ Рима - отара. Ну а судьба овец известна.

Оказавшийся христианином Резонер обиженно завернулся в плащ, а Моралист с Ворчуном полушепотом заспорили о варварах и христианах, в конце концов сойдясь на том, что хуже всех - варвар-христианин. Когда заговорил Застенчивый, его уже никто не слушал.

- Все это, наверное, правильно... Религия, республика. Но есть же и другие причины, вы так не думаете? Климат, например. Не подумайте, пожалуйста, что я из этих умалишенных, но ведь действительно холодает. Температура все ниже, урожаи все меньше. Землепашцы наши бесправные - какой с них спрос? Ни себя прокормить не могут, ни других. А горожане разве лучше? Грязь, чума и запустение. Наши города дичают и вымирают. Что там говорить, не встретишь у нас ни довольных, ни сытых, ни чистых. Где та цивилизация, которую мы защищаем? Нет ее.

Заметив всеобщее равнодушие к своим словам, Застенчивый заметно смутился и замолк. Молчали и остальные, как вдруг заговорил возница.

- Послушал я вас, - насмешливо начал он, - умников. Ну про все языками чесали - и про демографию, и про идентичность нашу, римскую, и что земля не родит. А про экономику - шиш, ни полслова. Эх вы, горе-ораторы!.. У нас торговля захирела, если не сказать грубее - и общего рынка не стало, а налог - налог заплати. А чем платить, когда порча монеты и инфляция? Поэтому-то варвары через границы и шастают, что в легионеры никто даром идти не хочет. Вот такой у нас с вами пакс романа получается, граждане римляне.

Потрясенные внезапной разговорчивостью возницы пассажиры опасливо притихли. И не зря - по прибытии в Рим тот кликнул стражу и обвинил всю четверку в богохульстве, покушении на императорскую власть и отсутствии исторического оптимизма.
- У меня от их разговоров кобыла захворала, - рассказывал он, плача, в Agentes in rebus. И хотя дальнейшие судьбы ее героев этой истории остались нам неизвестны, мы знаем, что на положенную награду возница купил себе жеребенка и остался им вполне доволен.

- столица Италии, 1960 г.


А что же, братья-казаки - неделя будет тяжелой (будет-будет), так начнем ее с чего-то легкого, южного. Наливаясь лиловым фурункулом, промеж меня зреет пост о летней поездке в Италию (с заездом на Комо, разумеется), а пока он зреет, вы будете читать и смотреть на Рим.
В этот солнечный понедельник хочется поговорить о Вечном городе в контексте истории, процитировав самого себя:

Несколько братьев гуляли по Италии и подыскивали место для капитального строительства. Почему бы и нет? Братья располагали и временем, и средствами. Звали их Ромулом и Ремом, что для латинян тогда было вполне обыденным. Найдя, наконец, хорошее место среди болот и топей, Рем ткнул пальцем в низины и сказал, что город надо строить там. На это Ромул возразил в том смысле, что убил Рема и основал Ром на семи холмах, известный теперь как Рим (753 г. до н.э.).

Сделав это, Ромул объявил себя царем, что после убийства брата было в общем-то совсем не сложным делом. В течение следующего столетия римская монархия занималась главным образом демографическим вопросом, разрешаемым обычно за счет похищения молодых сабинянок у одряхлевших сабинян. Добившись умножения численности римлян, царский режим исполнил свою историческую задачу и захирел. Была объявлена патрицианская республика, с двумя консулами и кучей сенаторов (510 г. до н.э.).

В консулы попадали из Сената, а в сенаторы - из богатых землевладельцев. Все остальные вели плебейское существование и в политической деятельности не участвовали. Это же калька со Спарты, - метко подметил какой-то грамотный плебей, - один в один. Его тут же выдвинули в народные трибуны и поручили защищать интересы простых граждан. В силу этого обязательства, трибуны много говорили и часто умирали молодыми.
Наконец, плебеям дали право голоса и одно консульское место (287 г. до н.э.). Рим упрочился и приступил к завоеваниям.

И там же, далее:

Жили древние римляне просто. Патриции располагались на виллах и во дворцах, а плебеи на земле и в инсулах, гордо называемых сегодня "социальным жильем" или "многоэтажкой". На виллах был виноград, а мимо инсул иногда проходил водопровод, но чаще - канализация.
Долгое время римляне считали себя эллинами и охотно переводили греческие комедии, но победив Пирра и пунов произвели себя от троянцев и олимпийцев, а на греков стали глядеть свысока.
В театр римляне ходили редко, предпочитая ему хлеб и зрелища. Среди последних особой популярностью пользовались гладиаторские бои полуголых мужчин с сетками. В другие дни граждане великого города отправлялись в цирк, поглядеть на то, как скачут лошади.
Музыки римляне не писали, танцы считали занятием развратным, а скульптуру предпочитали скромную, без греческих гениталий.

Римская речь отличалась отрывистой суровостью. Дельфийская пифия и греческие оракулы любили говорить сложно и образно, а римские авгуры молча брали черного барана и вырезали ему печень, после чего предрекали победу консульскому оружию. Не удивительно, что до принятия христианства легионы не знали поражений.
В годы Республики римляне ели кашу, а добившись господства над миром стали приправлять ее специями.
Важную в жизни Рима играло право. Отец имел право пороть детей и жену, а те, в свою очередь, выказывали ему почтение с обязательствами. Римляне называли это общественным договором и справедливостью.
Море римляне не любили, считая его ненадежным. Воде они предпочитали дороги и те отплачивали им взаимностью, неизменно приводя всех путников в Рим. Город процветал, получив многообещающую приставку "Вечный".
Vivere est militare, - говорили римляне, что в переводе с латинского означало: "Хочешь жить - умей вертеться, колоть и рубить".

Что же, а теперь - все под кат.





( Read more... )

- зааааавершая цикл, ты ... простите, увлекся. Итак, последняя Пуническая война (149-146 гг. до н.э.).



Почему?
Карфаген продолжал жить. В ту эпоху, после крушения Македонского царства и почти ничем уже не сдерживаемой гегемонии Рима, его представители улаживали дела десятков внешне независимых государств, разъезжая по всему известному свету. В этой сложной и запутанной системе Карфагену отводилась незавидная роль политически бесправного государства, которому лучше всего было бы помереть иль вступить в римский союз. Но город и его жители не хотели умирать, наоборот - Карфаген процветал, как и прежде. Насильно заставленные заниматься не войной, а любовью торговлей, пунийцы процветали. Но, на этом ясном горизонте постепенно скапливались тучи.
Нумидийцы, когда-то выведенные Карфагеном в качестве своей легкой конницы, теперь использовались Римом как злобные сторожевые псы. Постепенно разрастаясь, они подбирались к городу все ближе и ближе, подобно стае гиен. Карфагеняне, которым запрещено было сопротивляться, обращались к гарантам нового миропорядка, но те отвечали комиссиями, после визита которых положение становилось еще хуже - решения всегда выносились в пользу нумидийцев.
С последней из таких комиссий Африку посетил участник прошлых кампаний, сенатор Катон. Опытным глазом он определил, что если бы пунийцы захотели, то им бы не составило труда за несколько лет восстановить флот, не говоря уже об армии. Вернувшись в Рим, Катон начал непримиримую борьбу за окончательное решение карфагенского вопроса, ведя ее со всей настойчивостью ограниченного человека. Каждое свое предложение он заканчивал словами - впрочем, я считаю, что Карфаген должен быть разрушен. Хотя это создавало неутомимому сенатору известные неудобства в частной жизни, он не отступался. В Сенате существовало и другое мнение, предлагавшее инкорпорировать город в систему римских союзов, но победу в итоге одержал именно Катон. Оставалось лишь найти предлог.

( Read more... )

- Вторая Пуническая война (218-201 гг. до н.э.) часть какая-то. Предыдущая, вместе с головой Гасдрубала - тут. Финал, да.



Ганнибал отступал, но делал это как лев. Черт возьми, эпичность так и брызжет в каждой букве! Нет, в самом деле - как лев, рыча и размахивая хвостом. Опираясь на оставшиеся у него города, он держался в Италии столь долго, сколь мог, справедливо полагая, что это лучший вариант нежели перенесение войны поближе к Карфагену. Римляне немного расслабились и тоже не проявляли особенной настойчивости. В 205 г. в Северной Италии высадился еще один, младший брат великого пунийца, Магон. С ним были остатки испанских войск и некоторые надежды на местные племена кельтов. Он действовал достаточно успешно, постепенно собирая силы и все же потерпел в 203 г. решающее поражение под Миланом - в котором и погиб. Оставшиеся отбыли домой. В том же году, исполняя настойчивые требования Карфагена, эвакуировался и Ганнибал - поход в Италию завершился.

( Read more... )

- Вторая Пуническая война (218-201 гг. до н.э.) часть какая-то. Предыдущая, вместе с римскими легионами - тут.

Ганнибал и яго воинство


Сицилия и Сиракузы
Сицилия, контролируемая Римом, представляла собой сложную сеть греческих полисов, сильнейшим среди которых были Сиракузы. В них правил наш старый приятель, полупобедитель мамертинцев, союзник Рима и враг Карфагена Гиерон II. Так вот, он умер, а власть перешла к его внуку, Гиерониму. Сей малец, вдохновленный успехами пунийского оружия, решил отпасть от старого союза, опираясь на простой, как обычно (с придыханием) говорится, люд. Народ радовался, но тут внучару некстати убил заговорщики и все совершенно запуталось. Все эти греческие разборки дело достаточно скучное, поэтому скажем кратко: простой (дурной) народ выступал за одно, а умудренные жизнью (развращенные) богатеи тяготели к другому - к Риму, его оргиями и стабильности. Затесавшиеся в толпе агенты Ганнибала сбросили тоги и не жалея слов поведали о том, как сурово римляне расправляются с мятежниками. Их поддержали набившиеся в город перебежчики, особенно много которых было с флота - им сдаваться было уже поздно. Толпа разгорячилась, лучших горожан перебили в качестве аргументации и порешили воевать дальше. А на острове уже высаживался суровый герой италийских кампаний, пятикратный чемпион консул Марцелл.

( Read more... )

- Вторая Пуническая война (218-201 гг. до н.э.). Затравочка тут.

Если дело отцов станет делом твоим/Только так победим, только так победим! - юный Ганнибал дает клятву ненавидеть Рим всеми жабрами своей души


Ганнибал, сын Гамилькара
Подавив восстание наемников, Гамилькар Барка возглавил ту часть карфагенской элиты, которая считала новую войну с Римом неизбежной и стремилась избежать прошлых ошибок. Этим младофиникийцам противостояли консервативные олигархи, не желавшие ничего менять и править как встарь, при помощи наемных солдат, над Африкой. Потеря Сицилии и Сардинии только усилила их нежелание бороться с Римом и культурную изоляцию от эллинского мира.
Не таков был наш герой - ненавидя Рим, он сознавал источники его силы и стремился ввести свой народ в ту же систему ценностей, приобщив его к греческой культуре. Едва отбившись от обвинений в разжигании того самого мятежа, который он недавно подавил, Барка собрал имевшиеся силы и пошел как будто продолжая карательные экспедиции в Африке, теперь против нумидийцев. Перед отъездом из города, он заставил девятилетнего сынишку оторваться от наук и поклясться в вечной ненависти к Риму. Да, мне не простили бы, коль я забыл упомянуть эту замшелую легенду. Так или иначе, но юный Ганнибал учил в это время греческий, приобщаясь к тому же кладезю что и римляне.

( Read more... )

- Пунические войны (264—146 г. до Р.Х.), часть вторая. Первая, вместе с миром, лежит тут.



Позднейшая легенда передает нам насмешку пунийцев, заявлявших о том, что без их дозволения римляне и руки помыть в море не смогут. Римляне стиснули зубы и принялись за строительство. С самого начала была избрана модель национального флота, без греческих союзников и советников. Подняв на сушу карфагенский образец, господа римские инженеры ткнули в него носом вольноотпущенников, бедняков и прочих, поставленных патриотическими гражданами рабов, наказав сделать один в один. Все упорно трудились - и в этом сказалось первое отличие двух противников: римский флот был детищем не только и не столько Рима, а всей Италии. Карфагеняне посмеивались в бороды, рассекая по Средиземному на своих высокоскоростных рабах-гребцах. Между тем, быстро трудясь, римляне выставили в море сотни кораблей. При этом в рукавах, коль они имелись бы, был припрятан козырь, в виде морпехов. Тогдашняя морская тактика плясала вокруг тарана - галера идущая на большей скорости заходила на своего противника с боков и наносила разящий удар, а дальше море и лучники заканчивали всю работу. Важна была скорость (гребцы) и маневренность (моряки). Римляне же ввели новый элемент. Они оснастили свои суда специальными абордажными помостами, называемыми за клюв воронами, а за общий смысл - железными руками. После этого на борт вступали легионеры и если судно не шло на дно, то сотня с лишним воинов получала возможность сразиться с десятком солдат и парой сотен рабов. Итог, как говорится, немного предсказуем. Вся заковыка римской тактики и сводилась к этому пресловутому доплыть. По понятным причинам их корабли были несколько тяжелее и неуклюжей.

( Read more... )

- Arthur Thiele (я уже выкладывал его в типажах военнопленных и выложу еще много, в ближайшие дни).

Напомню, что речь идет о битве в Тевтобургском лесу, случившейся в 9 году, когда союз германских племен уничтожил римское войско, после чего Германия так и не стала римской провинцией.



( + отдай мне мои легионы! )